Ворона и Лисица
Басни Крылова я читал в детстве. Одну из них помню наизусть (в школе мы читали «выразительно»). Она меня возмутила. Не автор, а персонаж, которого звали Вороной. Где-то там она нашла сыр. Возмутила тупость птицы, поверила Лисе — «какое перышко, какой носок …» Это же была наглая ложь, а та повелась, как дура. Какое там «перышко»? Она же ворона и голосок у нее противный из всех видов фауны. Я ненавижу Лису из басни до сих пор. Так лихо она обманула Ворону. В те годы чувства переполняли душу школьника. Но душа эта, однако, и «очищалась» изрядно в том смысле, что не надо так лгать, с одной стороны, и не надо так тупить, с другой стороны. Я тогда не знал другой «логики» (и сейчас не уверен, что есть другая). Через много лет понял, что главное — не подлая Лиса с тупой Вороной, а искусство слова, доведенное до совершенства.
Иван Андреевич Крылов был гением. Лиса легко достигает цели в виде никчемного кусочка сыра. Невелика потеря и у Вороны — надо же, бог ей, видите ли, послал кусочек сыра. Не умрет с голоду. А лесть, конечно, «гнусна и вредна», тут есть нечто извечное, которое всегда было, есть и будет. Это сказано весьма просто — «все не впрок, льстец отыщет уголок». И не только у Вороны. Это вечный факт. Вороны будут всегда, Лисицы никогда не исчезнут. А сила искусства в катарсисе (очищении) – очищении от скверны. Этот процесс теоретически описал античный философ Аристотель. Эту теорию практически разъяснил на русском языке баснописец Крылов.
«Кони привередливые»
Это кони Владимира Высоцкого. Песня о них была сочинена в квартире актрисы Софьи Тимофеевой (сыграла роль цыганки в фильме про Бу- дулая). У нее было два маленьких пони, которых она содержала в квартире. Высоцкий налил в ведро шампанского и напоил их. Они от алкоголя вырубились (на время). В это время он сочинил строки — «я коней напою, я куплет допою». И так сокрушался, что «кони попались ему привередливые». Тимофеева рассказала эту историю в передаче Андрея Малахова. Знаменитая песня про коней предстает перед нами не с маленькими пони, а с мощными скакунами. Звучит как реквием, звучит как итог жизни автора — «чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее». Он творил в эпоху цензуры и застоя, пробуждая в душе современников чувство чести и достоинства — «я коней напою, я куплет допою, хоть немного еще постою на краю». И выстоял перед своей эпохой. Он был гением.
Песня старого клоуна
Ее спел Юрий Никулин. О клоуне, который прощается с ареной. Спел тихо, тронул до слез. Грусть и восхищение. Великий артист и великая профессия, без которой человечество никогда не могло обойтись. На Руси их называли «шутами», на Востоке — «маскарапозами».
Когда клоуны выходят на сцену, то поначалу чувствуешь жалость к ним: мол, чем им приходится на хлеб зарабатывать… Но потом их игра захватывает, и уже думаешь о другом, тебе уже весело, ты уже восхищаешься их хитрыми (и нехитрыми) сюжетами и репликами. Песня Никулина про клоуна — это классика жанра. Гимн искусству – «старый клоун прощается с цирком, как с любовью своей и судьбой». Образ его остается с тобой. И ты приводишь сюда свою маленькую дочь, приобщая ее к чуду. Потом приходишь с внучкой. Потом дочь придет сюда со своей внучкой. Эта эстафета вечная. Клоуны сменяют друг друга, но образ остается. И остается его песня.
Народный артист СССР Юрий Никулин прощался с цирком — прощался «смешною своею судьбой» — уходил осторожно, «чтобы не скрипнули двери». Он был гением.
КНИГИ АЛЕКСАНДРА ДЮМА
Есть романы, которые приходят к тебе в подростковом возрасте. Приходят навсегда.
Их даже перечитывать не надо — сюжет и образы врезаются в сознание на всю жизнь. Отвага и честь в контексте доброты и благородства. В противовес злу и коварству. В советской школе была библиотека, где книги давали на дом, и там были «правильные» книги. Позже, уже с высоты прожитых лет, понимаешь, что автор блистательно воплотил то, что именуется искусством слова. И это роман «Три мушкетера» знаменитого прозаика. Они были мушкетерами на службе у французского короля (имена проще некуда — Атос, Портос и Арамис). И к ним примкнул Д’Артаньян.
Роман оказал огромное влияние и на поколения мальчишек, они ненавидели кардинала и так хвалили Атоса, когда он расправился с коварной «миледи». И это вполне отвечало канонам педагогики. Дюма был гением. Он создал еще один роман — «Граф Монте Кристо». Имя это тоже стало крылатым, по духу узник замка Иф был близок к мушкетерам, но был одиночкой. Он победил всех своих врагов.
Эти два романа оказались понятны всем народам. Нет в мире читателя, который их не знает. Мировая литература немыслима без них.
КЫРГЫЗСКИЕ КЛАССИКИ СЛОВА
У кыргызов первые образцы искусства слова были созданы акынами. У нас есть такой афоризм — «баш кесмек бар, тил кесмек жок» (в переводе звучит «можно отрезать голову, но язык отрезать нельзя»). И язык творцов был недосягаем для меча правителей. Вот слова акына Калыгула (1785-1855) — с него начинается профессиональное искусство слова у кыргызов. Значимость его для сородичей такая же, как у Пушкина для русских. Цитирую (в переводе).
Научись людей понимать,
Не надо их подавлять,
Бить не смей слугу,
Злобу свою уйми.
Поверь в мои слова,
Может настать момент —
Тебе отомстят сполна.
Если это не «критический реализм», то что это? Это же политическая публицистика в стихотворной форме. Сказано 200 лет назад, а звучит так, будто было сказано вчера в адрес правителей, которые насаждают «культ своей личности». Вот еще цитата.
Если проклянет тебя народ,
С таким клеймом ведь тут
И места тебе не дадут.
Знай об этом, хан Ормон,
Изменчив мир, как сон.
И такого акына, говорившего правителям «истину в лицо», во время советской эпохи просто запретили. Идеологам были нужны «не истины», а «чаяния трудового народа».
Что касается периода суверенитета, то тут его слова сбылись абсолютно буквально, когда и первому, и второму президенту «не дали места» в родной стране. Пророк, однако. Вот его вещие слова, которые высечены на его могиле. Они звучат как вечное завещание людям.
Добрым будь, как эта земля,
Что терпеливо держит нас.
Чистым будь, как эта вода,
Что грязь смывает с глаз.
Калыгул похоронен на берегу озера Иссык-Куль. Добрая земля родила доброго гения. На его творческом наследии держится классика нашего национального искусства слова. Обычно за таким мастером следует весьма достойный преемник, и он делает «эстафету» необратимой. Таким стал акын Арстанбек (1824-1978). И он тоже в советское время был под запретом. Да иначе и быть не могло, потому как он критиковал власть своего времени. Вот образец его критики.
Если слава до Солнца дошла,
Если руки достигли до звезд,
Даже если всю планету
Сможешь ты один объять,
Лишь с народом ты велик,
Без народа ты кийик.
Кийик — это высокогорная дичь (козерог, косуля). Приход русских на кыргызскую землю он принял сначала в штыки (а как иначе воспринимать чужеземцев?), но он не застыл на одной позиции, а увидел и отразил позитивы, которые появились вместе с этими русскими поселенцами — не мог не заметить реальные факты истинный акын-реалист.
Жить под русским флагом
Кыргызам стало благом.
Сытно сейчас мы живем,
Теперь со своими врагами
Сравнялись уже во всем.
Да, он был великолепным творцом-реалистом — «властителем дум» своей эпохи. И в своих поэтических оценках ничего не искажал. Гении истину не искажают.
Куван МАМБЕТАЛИЕВ. Фото WWW.
