Вызывает меня в конце рабочего дня шеф и говорит:
– Хочешь в командировку? Недалеко, километров 300-350. Есть там биологическая лаборатория, где вывели новые сорта каких-то неземных растений. Привезешь семена, посадим их и будем удивлять народ.
Я обрадовалась: уже давно никуда не выезжала.
– Легко, – сказала я. – Когда выезжать?
– Завтра утром.
Дома я стала искать свою дорожную сумку. Вроде бы все осмотрела, а сумки нет как нет. Дочь, молча наблюдавшая за мной, спросила:
– Ма, ты что-то ищешь?
– Саквояж. Я завтра в командировку уезжаю.
– Далеко?
– Нет. Километров так за 300.
– Надолго?
– Дня на два.
– Сумка в прихожке. Ты сама ее туда засунула.
Действительно, как я могла забыть? Уже доставая ее, я слышала, как дочь пробурчала под нос:
– У нынешних предков склероз 15-й степени.
– Это совесть у нынешних детей в минус 15-й степени. Сидела и смотрела, как я ищу. Нет бы сразу сказать.
Татушные бровки дочери превратились в два вопросительных знака.
– Мама, но ты же ничего не спрашивала. Может быть, ты просто гуляла по квартире.
– Я гуляю по квартире только тогда, когда убираюсь.
– Вот зачем ты меня обидела? – надула губки дочка.
Пришло время удивляться мне.
– Чем это я тебя обидела?
– Ты только что назвала меня лентяйкой.
Если бы можно было увидеть себя со стороны, то теперь не только мои брови, но и нос, и волосы на моей голове превратились в вопросительные знаки.
– Я этого не говорила, – сказала я, машинально бросая вещи в сумку. – С чего ты взяла? Наш жаркий диалог на время прервался.
— Кажется, я все вещи уложила. Я попробовала поднять сумку. Она оказалась неподъемной. Дочь, поняв, что переборщила, перевела разговор на другую тему.
– Ма, а зачем ты в поездку берешь столько ненужных вещей?
– У меня все под контролем. Что ты имеешь ввиду, говоря «ненужные»?
– Зачем тебе утюг, две щетки для волос, два тома Донцовой, кроссовки, зонт да еще масса всего остального. Лучше бы босоножки взяла. Давай, я тебе сумку соберу, – предложила она.
Спорить с моей дочерью, что ходить к стоматологу – либо больно, либо дорого, поэтому, бросив ей сумку, я ушла в ванную.
– Все! – крикнула мне она. – Можешь удостовериться. Все нужное и ничего лишнего.
Я подняла сумку, вес которой слегка превышал вес самой сумки. Я заглянула в нее. Наверху лежал мой новый сарафанчик, который я недавно купила.
– А сарафан зачем положила?
– Так, на всякий случай. Вдруг в ресторан пойдешь или на фуршет…
Обстановка разрядилась, потому что дочь заискивающе спросила:
– Ма, а можно я вечеринку в твое отсутствие устрою?
– Легко, – сказала я. – Только пусть к моему приезду будет тишина, хорошо?
– Будет. Обязательно будет, – крикнула она, убегая в свою комнату с мобильником.
Все. Теперь ей не до меня. Почему-то я решила, что туда, куда я еду, только комары да лягушки. Зачем по болоту дефилировать в открытом декольте? Я вернула сарафан в шкаф.
Когда я рано утром уезжала, дочка еще сладко спала. Я поцеловала ее, написала коротенькую инструкцию с указанием дел и в 6 часов утра уже ехала на автовокзал. Народа в такую рань было немного. На стоянке быстро нашла автобус, идущий к месту или почти до места моего назначения. Села на сидение за водителем. Подходили пассажиры, но рядом со мной никто не садился. Люди рассаживались по-одному на свободные места. Минут через 20 автобус с немногочисленными пассажирами набирал скорость, с каждым метром увозя меня от душного города. Я смотрела в окно, потом глаза мои стали слипаться и я, откинув сиденье, заснула.
Мне приснилось, что я иду по зеленой улице и вижу тандырку. Пекарь такие вкусные самсы печет, а запах разливается одуряющий. Ощупала я карманы, а денег нет. Стою, слюной давлюсь да облизываюсь. Пекарь смотрит на меня, улыбается, а потом протягивает самсу.
– На, – говорит, – угощайся.
Я сомневаюсь, взять или не взять, а он меня за плечо трогает:
– Бери, бери, не стесняйся.
И все так реально, я прямо-таки ощутила прикосновение его рук… Я проснулась, открыла глаза, а это сосед, что напротив сидит, трясет меня за плечо и протягивает самсу.
– Ты так причмокивала во сне, что я подумал, кушать хочешь. Бери. На коленях у него пакет с горкой самс. Если я во сне сомневалась, то в реальности решила угоститься. Самсы действительно были очень вкусные. А мужик нашел свободные в моем лице уши, и стал свою жену нахваливать. Да так, словно я к его жене свататься пришла.
– Это моя жена в дорогу напекла. Она у меня отличная кулинарка. Плов у нее такой, что пальчики оближешь. И готовит, и шьет… Работящая, с утра до вечера крутится по дому, все успевает сделать. Дети чистые, аккуратные и я вон какой.
Мужик погладил свой живот, как у женщины на девятом месяце беременности.
Я ела самсу и думала: бедная женщина, ничего в жизни хорошего не видела кроме работы да ублажения мужа. В одном ей повезло, что хоть муж о ней хорошо отзывается.
А мужик, словно прочитал мои мысли, толкает меня в бок, подмигивает и говорит:
– В постели она тоже кое-что смыслит. У меня шестеро детей.
Разговор на подобные темы меня раздражает. В голове закрутилась противная мысль: даже самую унылую комнату оживят самые обычные дети, красиво расставленные по углам. Это к чему? Не знаю, поэтому я закрыла глаза и притворилась спящей. Незаметно для себя я снова заснула. Новенький автобус китайского производства шел быстро. Часов через пять меня разбудил водитель.
– Ну, ты, девонька, горазда спать. Просыпайся. Приехали.
Я вышла из автобуса и вдруг нахлынули воспоминания: была я здесь лет 20, а может и больше тому назад. Все изменилось, ничего нельзя узнать. И годы сыграли роль, и смена строя сказалась. На остановке кафешка «Айланайын». Мысленно перевожу: то ли «покрутись», то ли «дорогая», впрочем – неважно. Желудок напомнил мне, что самса давно уже переварилась. Поэтому я решила перекусить, а потом уже расспрашивать дорогу до лаборатории. В кафе транзитные пассажиры обедают. За барной стойкой за ними зорко наблюдает накрашенная девица. Увидев меня, заулыбалась и спрашивает:
– Чего хотите?
– Чашку кофе и пирожок.
– Пирожки несвежие.
– Тогда булочку, беляш или пряники.
– Они тоже несвежие, только зубы пообломаете.
– Что Вы мне посоветуете?
– Бутерброды с икрой и семгой. Даже олива на них приколота.
Я соглашаюсь на два. Девица, услужливо улыбаясь, принесла мне чашку растворимого кофе, тарелочку с бутербродами и назвала цену, от которой мне поплохело. Отступать было поздно. Короче, обед обошелся мне в 200 сомов. За соседним столиком мужик с аппетитом уплетал беляши.
– Свежие? – поинтересовалась я.
– Даже горячие, – ответил он с набитым ртом.
Бутерброды я проглотила за два укуса. То, что аппетит приходит во время еды – это хорошо, жаль только, что потом он никуда не уходит. Поэтому я встала из-за стола с легким чувством голода. Проходя мимо нагло улыбающейся девицы, я не выдержала:
– Зачем обманывать покупателей?
– Так дорогие бутерброды тоже продавать надо, – ничуть не смущаясь, ответила она. Аргумент у нее железный, но мне почему-то стало жалко моих денег.
– Не подскажете, как доехать до лаборатории?
– Вон же маршрутка. Бегите, успеете.
Подхватив сумку, я побежала к бусу и еле как втиснулась в битком набитый салон. Водитель захлопнул дверцу, и в такой душегубке, еле дыша, минут через сорок я уже была на месте. Любят и умеют иностранцы окружать себя комфортом: чистенький домик, вокруг клумбы и карликовые яблони, вишни и прочие плодовые деревья гнутся до земли под тяжестью плодов. Воздух чистый, наполнен всеми ароматами лета. Захожу в приемную. Секретарша, улыбаясь, бросается ко мне.
– Здравствуйте, Вы носитель языка?
– Какого языка? – не поняла я.
– Кыргызского. Мистер Джонни хочет изучать кыргызский язык.
– Нет, – отвечаю я. – Свой язык я ношу при себе и делиться ни с кем не собираюсь. Я по поводу семян. Мой шеф договорился с вашим.
– Ах, да, вспомнила, был такой разговор. Но, понимаете, мистера Джонни вызвали в акимиат. Он будет через час. Подождете здесь или во дворе? Там лавочка есть.
Я вышла, перебирая в уме, что нужно сделать: взять семена, изучить инструкцию по их выращиванию и, главное, не забыть отметить командировочный лист. Дойдя до лавочки, достала сигарету и с удовольствием затянулась. Красота! Хотела бы я жить в таком раю. От нечего делать решила ознакомиться с территорией. У забора копошились несколько кур, и между ними, горделиво урча и кряхтя, прохаживался здоровенный петух. Надо же, какой важный. Ходит в окружении кур и чувствует себя королем. Все мужики такие, даже если это домашние птицы. Петух словно почувствовал, что я о нем думаю, и скосил на меня глаз.
– Нечего на меня пялиться, – сказала я. – у тебя своих дам хватает.
Однако петух меня не понял и решительно направился в мою сторону.
– Вы там с Чабаном осторожней, – крикнула в открытое окно секретарша. – Он у нас норовистый, чужаков не любит. Заклевать может.
Предупреждение поступило слишком поздно: Чабан, как ураган, налетел на меня, пару раз больно клюнул в ногу и все пытался взлететь мне на голову. Я ошалело прикрывалась руками. Вдруг Чабан взлетел в воздух, перекувыркнулся и шлепнулся на землю. Я ожидала повторной атаки, но ее не последовало. Петух ретировался к своим курам.
– Испугал он Вас? – раздался над ухом приятный голос с иностранным акцентом.
– Он меня хотел съесть. Тигр какой-то, а не петух, – сказала я и посмотрела на ранки. Тонкие струйки крови стекали по ноге.
– Чабан такой, – засмеялся мужчина. – Лучше чем собака охраняет свою территорию. Пройдемте в кабинет, йодом обработаю.
Мужчина, вовремя подоспевший мне на помощь и отшвырнувший ногой петуха, оказался тем самым мистером Джонни, к которому я и приехала. После медицинских процедур он пригласил меня на ужин. Мы сидели в уютном кафе на берегу озера. Веселый, остроумный, он показался мне очень даже симпатичным. Однако после третьей рюмки коньяка беседа превратилась в утечку информации о семенах. «Неземное растение» оказалось на самом деле самым обыкновенным домашним плющом, правда, интродуцированным или, проще говоря, адаптированным для выращивания в уличных условиях. И стоило из-за этого переться в такую даль? Мистер Джонни пытался оправдаться и свалить вину на журналистов, мол, неправильно поняли его и тем самым дезинформировали народ. Но мне это было уже не интересно. Настроение катастрофически падало. Увидя это Джонни, попросил музыкантов сыграть танго и пригласил меня на танец. Должна отметить, что танцевал он великолепно. Потом мы долго бродили с ним по берегу озера, любовались луной и говорили обо всем и ни о чем. Ах, как я жалела, что не взяла свой сарафанчик. Рассвет мы встретили на берегу озера. Золотисто-розовое солнце медленно выплывало из воды, окрашивая мир в разноцветные переливы.
– Мы еще встретимся? – спросил он меня, провожая до остановки. – Я буду тебе звонить.
– Конечно, – ответила я.
Хотя прекрасно знала, что «колхозная» любовь длится всего несколько часов. Уикэнд закончился, и с семенами злополучного плюща я возвратилась домой.
Нурия ШАГАПОВА.
Фото www.
