В Индию бишкекчанка Ирина Скикас решила съездить, когда ей наконец-то вернули давний долг. Так иногда бывает: дашь кому-то деньги, долго ждёшь возврата, не дожидаешься и успокаиваешься, махнув рукой. Нет так нет.
Пусть подавится…

А в должнике вдруг внезапно просыпается дремавшая совесть. И ты уже не знаешь, что теперь делать с этим неожиданно свалившимся богатством…

Ирина знала. Не раздумывая, отменила празднование юбилея. Вернее, решила его отпраздновать по-другому, нетрадиционно. Пошла в туристическое агентство и купила недельную путёвку в страну своих детских и юношеских грёз.

— Ну и как? Не разочаровалась?

— Нет, что ты! Я оттуда вернулась… как бы правильнее выразиться? Просветлённая, что ли. Одухотворённая. Будто заново родившаяся. Будто я – это вообще не я. Это такая страна… фантастическая. Мне теперь как будто даже дышать легче стало.

С чего начать? Летели мы до Дели около двух часов. До России добираться дольше. И разница во времени у нас минимальная – полчаса. И курс сома к рупии почти один к одному. Я там всё сомами и считала. Так легче и проще, тем более что нет никакой разницы.

— А цены? Наверняка всё дороже, чем у нас.

— Я бы не сказала. Нормальные цены, не кусаются. В кафе, правда, с землячкой один раз забрели. Съели всего ничего – по лепёшке (они там очень вкусные), по салату какому-то, запили чаем. И заплатили столько, сколько в Бишкеке отдали бы за полноценный обед. Больше решили по кафешкам не ходить. А на остальное цены от наших не сильно отличаются.

Я специально выбрала такой тур, чтобы не сидеть на одном месте и посмотреть максимально много за минимальное количество времени. Ездили по знаменитому индийскому Золотому треугольнику. Три города, где сосредоточены главные достопримечательности, основная красота, ослепительное великолепие. Дели, Джайпур и Агра. В Агре – знаменитый Тадж-Махал. Про него не хочу – о нём и так все рассказывают. В Дели и Джайпуре, между прочим, тоже есть что посмотреть.

Дели делится на две части: современную, настоящую столицу государства, и… другую часть. Разница между ними огромна. На первый взгляд вообще ничего общего. В одной половине города – респектабельность, богатство, культура. Жители, одетые в европейском стиле, в основном светлокожие, свободно говорящие по-английски… Я раньше думала, что английский – второй государственный язык в Индии. Совсем недавно, говорят, так и было. А сейчас жители Индии общаются на хинди. Серьёзно озаботились развитием и процветанием родного языка. Спохватились, что английский его забивает.

Много русскоговорящих. Это вчерашние студенты, которые учились в странах бывшего
СССР. У нас, например, в Бишкеке. Хотя наши дипломы в Индии уже не очень котируются. Выпускникам приходится здесь десять раз подтверждать свой диплом, доучиваться – иначе к работе не допускают.

А в другой части Дели – ужасная нищета. Помнишь, ещё в школе проходили, что индийцы делятся на несколько каст? Самое привилегированное, высшее сословие – брахманы. А низшая каста – неприкасаемые. Так вот на этих неприкасаемых я насмотрелась. Жутковатое, скажу тебе, зрелище. Едешь по трассе – а эти несчастные люди живут на обочине. Как назвать их жилища? То ли палатки, то ли шалаши… Какие-то ветхие, убогие сооружения в виде крыши на шатких подпорках. И обитатели этого строения сидят у костра здесь же – немытые, полуголодные. У нас люди без определённого места жительства приличнее живут.

У неприкасаемых нет документов. И государству нет до них абсолютно никакого дела. Оно их просто не замечает, их как бы не существует… До тех пор, пока в стране не грянет очередная предвыборная и выборная кампания.

На время выборов неприкасаемых обеспечивают документами и зазывают на пункты голосования. Что-то обещают. Сулят какие-то минимальные блага в виде обеспечения работой и дешёвым, но постоянным жильём.

Как только выборы заканчиваются – неприкасаемые снова становятся неприкасаемыми. Они снова не нужны и не интересны государству и умирают там же, где живут, – около своих шалашей.

— Где-то я такое уже видела…

— Зато в Индии есть храм Акшардхам… Смотришь на него – и забываешь про всё на свете. Нигде в мире, наверное, нет больше такой красоты. Открыт он был только в 2006 году, а кажется, что ему уже не одно столетие. Это – храм бога Вишну, построенный  почитателями этого бога. Вся отделка храма велась мастерами вручную. А внутри это скорее даже не храм, а музей индуизма. Там есть даже манекены-роботы, которые разговаривают и двигаются.

Если найдёшь в интернете фотографию внутреннего убранства Акшардхама – поймёшь, о чём я говорю. А нам фотографировать не разрешили…

— В интернете тоже нет таких фотографий. Наверное, никому не разрешают.

— В Джайпуре мы ночевали в отеле, который раньше был дворцом местного раджи. Нам выдали бахилы, заставили облачиться в сари… Ну как заставили? Я, например, с удовольствием сутки проходила в национальной индийской одежде. Гуляла, как истинная индианка, по дворцу, разглядывала фрески, сохранившиеся с тех времён, когда здесь жил великий раджа. Что за фрески? В основном сцены из «Камасутры». Сексу и всему, что к нему так или иначе относится, в Индии вообще уделяют большое внимание.

— А другим вольностям? Вот в некоторых крупных российских городах, к примеру, в общественных местах запрещено курение. И на спиртные напитки ограничения действуют…

— Пожалуй, в Индии то же самое. Сигарет и алкоголя в свободной продаже нет. Если очень хочешь покурить или выпить, надо искать специальные магазины. Хотя… Знаешь, в один из дней я шла по Нью-Дели с сигаретой. Оглядывалась по сторонам, и казалось, что в этом 24-миллионном городе никто, кроме меня, не курит. На меня тоже оглядывались прохожие. Наверное, осуждали, но вслух никто ничего не сказал.

— 24 миллиона жителей?! Вот это мегаполис! Не спрашиваю, как они там все помещаются, но как, интересно, передвигаются по городу? На метро?

— Метро тоже, конечно, есть, но им не особо пользуются. Самый популярный транспорт – вело- и моторикши. Нам с приятельницей однажды тоже пришлось услугами моторикши воспользоваться. Ничем не хуже автобуса или троллейбуса.

Кстати о транспорте и дорогах. Зная, сколько миллионов в городе жителей, логично предположить, что дороги там широкие, как минимум – шестиполосные. Ничего подобного! Узенькие дороги. Не шире, чем в Бишкеке.

— Представляю, какие там пробки…

— Да нет никаких пробок! Я так и не поняла, как им это удаётся. На дорогах вообще происходит чёрт знает что. Никто правила движения не соблюдает, каждый идёт и едет,  как ему вздумается. И гаишников лично я на дорогах ни разу не видела… Но за неделю не видела и ни одной аварии. Разве не фантастика?!

— Коровы по дорогам ходят?

— Ходят. Как и положено священным животным – не торопясь, гордо и величаво. И не только коровы. Козы ходят. Обезьяны скачут. Бурундуки дорогу перебегают. Никто никого не давит и даже не сигналит. Объезжают спокойно.

— А люди? Как они к иностранцам относятся?

— Люди в целом очень гостеприимные и доброжелательные. Мы там однажды на свадьбу попали… Вот представь: свадьба в Бишкеке. И вдруг подбегают какие-то незнакомцы и незнакомки, достают фотоаппараты и бесцеремонно начинают фотографировать жениха с невестой. В лучшем случае их обругают и пошлют куда-нибудь подальше. В худшем – могут и, извиняюсь, морду набить.

В Индии совсем другая ситуация. Нам там обрадовались, как самым желанным и дорогим гостям. Невеста с женихом с удовольствием позировали, потом нас усадили за стол… А на следующий день новоиспечённые супруги уже обнимались с нашей делегацией, как с самыми близкими родственниками…

За неделю, конечно, всего не разглядишь. И не поймёшь, как в этой стране сосуществуют крайняя нищета, грязь, антисанитария – и потрясающая, сказочная красота. Да этого и сами индийцы не понимают. Они об этом и не думают. Они выше всего этого. Каждый житель Индии, как мне показалось, чем-то похож на храм Акшардхам: вроде стоит на земле, но вместе с тем как бы парит в воздухе.

И ещё совершенно непонятно, откуда взялось это чувство внутреннего освобождения, очищения, с которым я вернулась и которое живёт во мне уже месяц…

Ольга НОВГОРОДЦЕВА.