Наш многострадальный Кыргызстан переживает не лучшие времена. Мало кто может с достаточной уверенностью сказать, что у нас сейчас происходит, куда мы движемся и когда забрезжит наконец свет в конце тоннеля. Особенно тяжело молодёжи. Лишённая идеологии, она мечется, кидается из крайности в крайность. Отсутствие работы, невозможность заплатить за учёбу и прочие материальные лишения пережить ещё можно. Но что делать, когда пусто в душе?
Каждый сам ищет выход из тупика. Одни цепляются за соломинку в виде шанса уехать из страны – куда угодно. Другие пытаются что-то изменить здесь. Меняют профессию, мужа или жену, жильё… А кто-то меняет религию.
Хорошо это или плохо? Кыргызстан – страна демократическая, где каждому гарантирована свобода вероисповедания. Можно верить в Аллаха, можно – в Иисуса Христа, можно в Будду – да в какого угодно бога. Лишь бы это хоть частично облегчало жизнь тебе и твоим близким, давало бы утешение и надежду.
Люди, считающие себя истинными мусульманами, часто понять этого не хотят. И встречают желание кого-то из близких прийти к СВОЕМУ Богу невероятной агрессией.
У нас много семей, расколовшихся по этой причине на два лагеря. Заканчиваются такие родственные войны на почве «не той» религии настоящими драмами. А иногда даже трагедиями.
Гульнур Айдаровой 42 года. Только половина жизни пройдена, а испытаний на её долю выпало столько, сколько не каждый и за всю жизнь вытерпит.
Гульнур жила в Оше. Была семья – вполне благополучная. Муж работал на руководящих должностях. Пятеро детей – четыре дочки и сын. В семье – достаток, взаимная любовь и уважение… Всё рухнуло в один миг, когда умер глава семьи – Гульнурин муж.
Три года женщина не могла оправиться от горя. Похудела, будто высохла. Впала в жесточайшую депрессию. Понимала, что должна, обязана жить – хотя бы ради детей. Но чем жить? Куда идти? Кому пожаловаться? Где, наконец, взять денег, чтобы в одиночку поставить детей на ноги?
В Оше у Гульнур родня – по мужу. Пока он был жив, отношения с родственниками складывались неплохо. Но стоило ему уйти из жизни – Гульнур оказалась как бы не ко двору. И она сама, и её дети – лишняя обуза.
Впрочем, как раз за детей родственники покойного супруга и уцепились. Напирали на то, что очень обеспокоены судьбой детей. Именно поэтому Гульнур якобы должна делать то и не делать этого, и вообще, должна жить по указке родни.
Несчастная женщина искала себя и выход из тупиковой ситуации долго, пока случайно не попала на служение в протестантскую лютеранскую церковь.
Это оказалось как раз то, что ей в тот момент было необходимо. В церкви никто её ни в чём не упрекал, никто не указывал, как жить и что делать. Впервые за несколько лет Гульнур почувствовала доброжелательное человеческое отношение. Её поддержали морально, помогли и материально. Больше не болела голова о том, во что одеть-обуть детей, как устроить им небольшой отдых на каникулах.
Свою воцерковлённость Гульнур не афишировала. Разговоров о Боге ни с кем не вела. Понимала, что верить или не верить – и во что верить – личное дело каждого. Но однажды, возвращаясь со службы, женщина столкнулась с родственницами по линии покойного супруга. Те быстренько оповестили остальную родню: Гульнур, дескать, опозорилась сама и опозорила всю семью! Отреклась от мусульманства и перешла в другую веру!
Что, казалось бы, за преступление? Принимающий ту или иную веру человек никого ничем не оскорбляет. Откуда в нашем вроде бы цивилизованном обществе такое непримиримое отношение к «иноверцам»?
Родственники набросились на Гульнур с удвоенной силой. Не давали житья ей самой, а главное – её детям. Старшую дочку, едва той исполнилось 17, насильно оторвали от матери и выдали замуж. За «истинного мусульманина», который регулярно её избивает.
Младшего сына решили, не советуясь с Гульнур, определить на учёбу в медресе.
Обращение в милицию результата не принесло. «Это ваше внутреннее, семейное дело, – ответили в милиции Гульнур. – Вмешиваться мы не станем».
Бросив всё, забрав только детей и минимум вещей, Гульнур бежала сначала в Бишкек. Её и здесь достали. Из-за бесконечных угроз она стала бояться выйти на улицу и выпустить из дома детей. В любой момент заберут, якобы из лучших побуждений сломают жизнь и ей, и детям. Что ещё эти жестокие люди могут сделать – она боялась даже подумать. Всё что угодно! Они ведь знают, что никто за женщину не заступится, и эта безнаказанность ещё больше развязывает им руки.
Как только появилась возможность, Гульнур уехала с детьми за границу.
Она – одна из многих, кто в родной стране ищет и не может найти поддержки ни со стороны родственников, ни со стороны государства. Кто пытается спрятаться от оскорблений, унижений и бесправия – и спрятаться не может. Стоит ему только найти для себя какое-то убежище – тут же на него обрушивается такой поток агрессии, что прятаться приходится уже за пределами родины…
Ирина Максимова.
Фото из семейного альбома Г. Айдарововй.
