Мы очень рады, что вы, наши дорогие читатели, быстро откликнулись на наш призыв напомнить молодому поколению и вообще всем людям о страшной Второй Мировой войне и начали присылать нам свои воспоминания о тех военных и послевоенных годах.
В этот раз мы предлагаем ознакомиться с письмом нашей читательницы Галины Ивановны ТКАЧЕВОЙ.
Это безыскусственный рассказ простой женщины. Она не воевала в Великую Отечественную на передовой, в ту пору она была маленьким ребенком, но пережила в тылу не меньше голода, холода, болезней и горя. Без прикрас и особых художественных приемов, лаконично и просто пишет Г. И. Ткачева о своем тяжелом военном детстве, о родителях, о войне и победе, врезавшихся в память в мельчайших подробностях и оставивших свой отпечаток на всю жизнь. Рассказала о трудной нищей послевоенной жизни своей семьи и о своей удивительной судьбе. Эти люди просто жили, не думая о том, что они совершают что-то великое. Но именно благодаря им, их труду, стойкости и жизнелюбию на свет появились мы – все остальные. Тем печальнее читать это письмо, вдумываясь в каждое его слово… Его нужно обязательно прочитать всем, чтобы знать, в каких условиях тогда жили и выжили люди!
Галина Ивановна, отдельное спасибо хочется сказать – за Ваш рассказ, за Вашу наполненную неустанным трудом жизнь. А еще за то, что, перенеся два микроинсульта и не имея возможности сейчас самостоятельно передвигаться, Вы написали нам это письмо. Спасибо Вам и низкий поклон!
Это невозможно забыть!
Мой внук вместо сказок всегда просил, чтобы я рассказывала ему, как мы жили во время войны.
Сейчас мне 76 лет, родилась я в селе Садовое Московского района. Мать и отец родились там же: отец – в 1909 году, мама – в 1910 году. Поженившись, переехали в Кызыл-Аскер, где жили в бараке от завода имени Фрунзе. В этих бараках проживало около 20 семей.
Отца забрали на фронт в первый день войны 22 июня в 7 часов утра. Ему был 31 год. Забрали из барака всех мужчин, посадили в грузовую машину и увезли. Все от мала до велика, провожая своих мужей и отцов, плакали навзрыд. Во дворе остались женщины и дети.
Я запомнила эти крики, весь этот ужас, что началась Вторая Мировая война, с 3,5-летнего возраста на всю оставшуюся жизнь. Я кричала: «Не забирайте моего папу!» брат, которому было 11 лет, плакал, мама кричала: «Вернись живым!».
«Война» – какое страшное слово. Что будет с нами? Что с отцом? И действительно то, что мы пережили, – это был кошмар и ужас.
Маму и брата мобилизовали на военный завод имени Фрунзе, который работал круглосуточно. Иногда брата и мамы не было дома по 14 часов. Детей запирали в одной комнате в бараке, где стояло три железные кровати, накрытые тряпками. Мы прыгали, скакали на железных сетках, чтобы согреться.
На заводе давали по200 граммовхлеба на человека. Мы испытывали голод и холод. Не дай бог уронить крошку хлеба! Ее искали по всему полу и с жадностью проглатывали.
В 1942 году, когда мать и брат стали падать в голодные обмороки, их уволили.
От отца пришло первое письмо, что жив, возит полковника опергруппы (он был шофером). Посоветовал нам перебираться к его сестрам в село Бешкурюк Сталинского, ныне Московского района. Мы переехали к отцовской родне, где поселились в саманном сарае. Стали жить с моей бабушкой, тетушками и их пятью детьми. Спали на глиняном полу, наносив туда соломы, сухих листьев, камыша. Спали 11 человек, согревая друг друга. Мне тогда уже было 5 лет, брату 14 лет.
Село Бешкурюк небольшое, всего дворов 300, из них русских 7 семей. Работали на свёкле, на сенокосе, на небольшой свиноферме. Всё сдавалось государству. Мы, дети, собирали шелкопрядные коконы, их тоже отправляли в центр.
Мужья тети Лизы и тети Кати, сестер отца, погибли в 1943 году.
Отец с полковником попали в засаду и получили ранение. У отца ранение было в голову. Долго лежал в госпитале, после – снова на передовую.
Мама окончила 8-месячные курсы медсестер и работала механизатором. Делала подворовые обходы, выявляла больных брюшным и сыпным тифом, малярией, чесоткой, дизентерией. Тиф косил людей. Не миновал он и меня. Я лежала в бреду и постоянно видела, как на меня спускается большой черный паук с мохнатыми лапами. Когда я кричала, он поднимался на потолок. За мной ухаживал Шурик – сын тети Лизы – смачивал губы водой. Я была на грани смерти.
Перенесла все болезни: рахит, малярию, чесотку, завшивленность… Детей всех стригли налысо. Питались очень плохо, постоянно хотелось есть. Ели акацию, белую глину, из кормовой свёклы, заправленной кукурузой, варили супы. Животы раздутые, а насыщения никакого.
Кто пережил такое, он никогда не забудет постоянный голод, холод, болезни. Спасибо моей маме, которая всем кыргызам и русским, проживающим в Бешкурюке сложила печки с теплыми лежанками (ее научил этому мой дедушка, ее отец). Она шила телогрейки, ичиги, прокалывала уши для серёжек. Ее очень любили все кыргызы и благодарили ее. Кто-то в ответ приносил лепешки, кто-то давал муки. Ее звали ласково Тоня: «Тоня, помоги, сшей дочке платье или сыну штаны». Она никогда никому не отказывала. В селе ведь остались только женщины, мужчин всех забрали на войну. Кыргызы и русские жили тогда как одна большая семья. Если приходила похоронка, горевало всё село.
В 1944 году мы узнали через комиссованного знакомого, что отец жив, что немцы уже отступают. Безумно радовались.
И в то же время пришло в нашу многочисленную семью горе. Умерла мамина родная сестра от сыпного тифа. У нее осталось двое детей 14 и 16 лет. Мама забрала их к себе. Спасибо председателю колхоза! Он дал нам какую-то мазанку в20 кв. метров, куда мы переехали. Нас было 5 человек. Одну племянницу Нюру мама выдала замуж, а вторую определила в ФЗО, где ей дали общежитие как сироте, так как их отец погиб еще в 1942 году.
У мамы на войне погибло 4 брата. Двоих не взяли по возрасту, и было еще три сестры. У моих дедушки и бабушки было 9 детей.
В начале 1945 года маму перевели в село Садовое, так как в Бешкурюке я окончила первый класс, а учительница наша заболела тифом и не смогла продолжать обучение. Провожали нашу семью – брата, меня и маму – всем Бешкурюком, плакали.
Я пошла во второй класс. Мы обосновались в домике, где было тепло. Да еще председатель колхоза дал нам мешок муки и Почетную грамоту. Наконец-то мы с братом Леней наелись хлеба. Это было первый раз за 4,5 года. Близилась победа, от отца пришло последнее письмо, что немцы отступают, и скоро наши дойдут до Берлина.
Когда по радио сообщили, что наши в Берлине, объявили, что мы победили, вся улица плакала от радости и кричала: «Ура! Мы победили! Конец войне!» Отец вернулся в декабре 1945 года с подарком от полковника, с которым прошли всю войну. Это была гармошка, на которой он играл до своей кончины.
После войны жизнь стала налаживаться, мы снова переехали в Кызыл-Аскер, вначале в барак. Отец вернулся на работу на ремзавод. Построили небольшой домик из двух комнат, саманный, своими силами. Вырыли с мамой колодец. После войны мама родила еще трех детей. Нас стало пятеро, мал мала. Нам дали участок в 10 соток, где выращивали помидоры, огурцы, картошку.
Бесплатно давали пить рыбий жир. Продавалась дешевая селедка. По талонам давали хлеб. Мы начинали потихоньку оживать, но тот пережитый ужас я никогда не забуду.
Брата забрали в армию, он служил в музыкальном взводе, играл на тромбоне. Там, в Читинской области, он и женился, и остался жить.
Моя жизнь сложилась следующим образом. Так как мы жили небогато, я, окончив 7 классов, поступила в медицинский техникум на фельдшерско-акушерское отделение. Нас в обед бесплатно кормили, причем очень даже неплохо. Через 4 года, окончив техникум с отличием, я поехала в урочище Суусамыр на отработку, меня отправили в медпункт. Делала уколы, принимала роды, делала подворовые обходы. Научилась прекрасно ездить на лошади. И даже на скачках «Аламан байге» заняла первое место.
Когда отработала свое время, мне дали свободу: ищи работу и устраивайся сама. Устроилась во 2-ю объединенную больницу реанимационной медсестрой: в операционной давала масочный наркоз, переливала кровь.
В 1960 году поступила в Киргизский государственный мединститут. После его окончания меня направили в Сокулукскую центральную райбольницу, я проработала там терапевтом год. Потом отправили на специализацию в Ташкент по невропатологии на 4 месяца, так как уволилась наша невропатолог. Потом была специализация по психиатрии, дерматовенерологии. И в военкомате на призывах мне приходилось смотреть призывников за троих. Главный врач благодарил меня премией, постоянно моя фотография висела на доске почета.
В 1985 году у меня родился внук, это маленькое чудо, которое я любила больше жизни. И в этом же году Горбачев издает указ «О борьбе с пьянством и алкоголизмом». Снова специализация – через 4 месяца я нарколог. Наш район занял первое место среди всех районов за проделанную двухгодичную работу в РПНД. Мне дают II категорию, Почетную грамоту и медаль «Ветеран труда». Я отчитывалась в райисполкоме, в райкоме, работала в тесном контакте с милицией. Бесконечные отчеты, проверки, статьи в газету. Это был самый трудный этап в моей жизни. Но и получила я за свой труд то, что мне и не снилось. Предложили поменять квартиру на город без всяких взяток и доплат.
В мае 1987 года я избиралась делегатом на IX съезд Всесоюзного общества «Знание» проходившего в Москве. Это была сказка. В Георгиевском зале для нас читались лекции великих ученых, писателей. На съезде выступал А. Д. Сахаров, С. С. Говорухин, ученые-атомщики, космонавт В. В. Терешкова. Нас возили на экскурсии – я посмотрела Бородинскую панораму, город Можайск. Затем наша делегация обедала в ресторане, где подавали грибы, красную и черную икру, все бесплатно. На съезде в перерыве спускались вниз, где также были бесплатные бутерброды с икрой, пюре с грибами, кофе или чай. Перед отъездом – концерт в кинотеатре гостиницы «Россия». Там же, в гостинице «Россия», мы и проживали. Конечно, для меня, выросшей в бедноте, это было неизгладимое впечатление.
Жизнь сестры, родившейся в 1948 году, сложилась лучше всех из нашей семьи. Она вышла замуж за пограничника – подполковника, начальника заставы в Ак-Талы. Затем был Нарын, затем командировка с 1973 по 1976 год за границу. Они приехали в «шоколаде». Отоваривались на доллары, получили машину «Волгу».
Отец свозил нас в Бешкурюк, где мы провели военные годы. Тот же пруд, та же тутовая роща, те же камыши… Только на месте сараев, в которых мы жили, стояли уже добротные дома.
Самому младшему брату построили своими силами дом, где-то квадратов 30. Женился, родились двое деток – девочка и мальчик. Трудился на том же заводе имени Фрунзе электриком высшего разряда. Даже когда появились фрезерные станки, бежали к нему: «Толик, ну помоги, станок сломался». Он смеялся и говорил: «Но вы же институт закончили, а я ПТУ. Возьмите схему и разберите станок. И найдете поломку». Ему отвечали: «Да мы в этих схемах ничего не понимаем». И брат исправлял. Его очень любили и товарищи, и начальники. Когда умерли отец в 1987 году и мать в 1989 году, брат продал усадьбу и уехал на ПМЖ в Свердловскую область. Туда уехали все его друзья. Испытав его на трудолюбие, директор поселил его с семьей в дом без окон и дверей. Брат до осени все отстроил и даже построил сарай. Работал на ферме электриком, жена стала дояркой. Его дочь – закройщик и портниха верхней одежды. Сын ремонтирует машины. У них гектар земли, свои мини-трактор, мини-косилка, мини-комбайн. Недавно купили теплицу, теперь выращивают огурцы и помидоры свои. Мяса вдоволь, развели много кроликов, держат для откорма скот. Корову продали, молоко стоит там копейки, а возить в город далековато. Сейчас строят большой дом для сына. Брату уже 62 года. Мы не виделись с перестройки.
Сестра живет в Бишкеке, ей 64 года. Мой внук пошел по стопам дяди Леши и отца, окончил военный институт, служит на Северном Ледовитом океане. А я сейчас счастлива, у меня есть правнук, ему 3 года. Но я вижу его только на фотографиях да по скайпу, когда общаемся с внуком. Правнук посылает прабабушке воздушные поцелуи. Это мое второе маленькое чудо.
Поэтому НЕТ ВОЙНЕ! Мы хотим мирной жизни. Нас, довоенных и военных детей, которым по 75, 78 лет, осталось уже мало. Пусть наши дети, внуки и правнуки никогда не испытают этого ужаса.
Галина Ивановна ТКАЧЕВА, г. Бишкек.
Пишите нам, дорогие читатели, звоните, и мы приедем к вам, чтобы затем рассказать остальным читателям ваши истории о той страшной жестокой войне. Не для того, чтобы ужаснуть, а чтобы задуматься. Задуматься о величии ЖИЗНИ, о том, сколько всего хорошего можно сделать сообща, живя в МИРЕ и СОГЛАСИИ, и больше не повторять ошибок прошлого…
Маргарита ЛАЗУТКИНА.
