[/caption]До начала школьных занятий остается чуть меньше недели, а из окон хореографического училища имени Чолпонбека Базарбаева уже слышна музыка. Для будущих балерин летние каникулы давно закончились. Захожу в просторный холл. Ремонт в самом разгаре, пахнет краской и паркетным лаком. В некоторых классах рабочие настилают линолеум, но к 1-ому сентября хореографическое училище гостеприимно распахнет двери для своих учеников. Заглядываю в одну из классных комнат, здесь занятия только что закончились, девочки сворачивали коврики и прощались с педагогом – заслуженной артисткой Кыргызской Республики, постановщиком Аидой Ахмадалиевой. С ее творчеством хорошо знакомы истинные ценители балетного искусства, но шесть лет назад балерина оставила сцену и сегодня свой опыт и знания передает будущим балеринкам.
– Аида Анатольевна, Вы родились в театральной семье – Ваш отец народный артист Кыргызской Республики. Ваше детство, наверняка, прошло за кулисами. Почему Вы решили стать балериной, а не артисткой театра или кино?
– Я действительно дитя закулисья, и все мои воспоминания связаны с театром. Я любила театр, тем не менее мне больше нравилось танцевать. Как только я слышала музыку, то начинала двигаться, но не просто так, по-детски, а вспоминая и пытаясь повторить движения, которые где-то видела. Родители поддержали мое увлечение. Мне было пять лет, когда они привели меня в Дом культуры, где был танцевальный кружок. В детстве я не отличалась старательностью, но находясь в этой среде, я уже к 10 годам поняла, что стану балериной. К тому времени, мы уже переехали в Кострому. Там родители поинтересовались у педагога танцевального кружка о моих данных, которая ответила, что задатки есть, и девочке можно поступать в хореографическое училище и лучше в Пермское. То ли потому что Пермское хореографическое училище окончила балерина с мировым именем Надежда Павлова, то ли по совету педагога, но я выбрала Пермь.
– А как Вы попали в Бишкек?
– Пока я училась в хореографическом училище, мои родители переехали во Фрунзе. У меня было распределение в город Горький и альтернатива – поехать в Петрозаводск или Челябинск. Но встреча с главным балетмейстером пермского балета, лауреатом международных конкурсов Вахабом Салимбаевым круто изменила мои планы. Он раньше здесь работал в театре, и вот узнав, что мои родители живут во Фрунзе, поинтересовался: почему я не хочу поехать к родителям? За годы учебы я соскучилась по папе и маме, но я знала, что в театре оперы и балета штат полностью укомплектован. Об этом мне сообщили родители. Вахаб Салимбаев, сказал, что эту проблему он возьмет на себя, и уже на следующий день я получила направление во Фрунзенский театр оперы и балета. Сюда я приехала, как молодой специалист.
– Главная роль, как первая любовь, ее нельзя забыть. Вы помните свой первый спектакль?
– Когда я впервые переступила порог театра, здесь танцевали такие великие балерины как Айсулу Токомбаева, Роза Таирова и многие другие, за год до моего приезда оставила сцену Рейна Чокоева. Я была неопытной балериной, поэтому моя карьера балерины началась с четвертой линии кордебалета. Целых четыре года я шла к своей главной роли. В истории мирового хореографического искусства есть немало уникальных балетных спектаклей, утверждающих возвышенный романтический мир героев разных народов и национальностей, поставленных талантливыми режиссёрами и к одним из них я причисляю лауреата Государственной премии СССР, народного артиста Кыргызской Республики Урана Сарбагишева. В честь празднования 50-летия Победы над фашистской Германией он поставил балет У. Мусаева «Томирис», который посвящен свободолюбию народа, и главную роль царицы Томирис предложил мне. Мой дебют начался с самого сложного драматического образа воительницы Томирис. Она проходит через любовь, предательство и потерю горячо любимого сына. В финале Томирис одерживает победу и ломает меч, принесший ей победу, как символ мира. Переживала я напрасно, видимо, сыграли роль родительские гены, я справилась с ролью, и с тех пор Уран Сарбагишев стал доверять мне серьезные драматические партии, такие как Эгина в балете А. Хачатуряна «Спартак», Толгонай – «Материнское поле», «Баядерка», Лебединое озеро» и много других ролей.
– В партии Лебедя Вам была ближе демоническая или светлая сторона?
– Такие партии, как Толгонай, Жизель или Одиллия не столь просты, как кажутся. Они гораздо шире и с драматическим началом. Сейчас, когда я станцевала почти весь классический репертуар, мне сложней почувствовать себя Одеттой, чем Одиллией. В черном лебеде, мне нравится яркость характера, и он мне ближе по природе. Не могу сказать, что мне чего-то не удавалось. Наоборот, мне казалось, что я еще не заслуживаю, а мне уже дали роль, и тогда надо мной повисала колоссальная ответственность. Я полностью выкладывалась на сцене, а укротить темперамент на сцене тяжело. Я его и не скрывала, когда я танцевала, то это была уже не я, а моя героиня. Моей первой ролью была Томирис, а сценическая карьера завершилась Жизелью.
– Вам не казалось, что классический балет – это машина времени, способная перемещать людей в пространстве и времени?
– Это так и есть, и должно быть. Приходя в театр, человек попадает в средневековье или в другой век, знакомится с культурой того времени, через спектакли прикасается к прекрасному – и хоть ненадолго забывает о своих проблемах. Современный танец, наоборот, тащит действительность на сцену. Для этого и существует театр, чтобы каждый зритель мог найти для себя то, что ему больше по душе – сказка или реальность.
– Насколько мне известно, Вы уже пробуете себя в режиссуре?
– Я еще не вышла на большие полотна, а попытки есть. Какой солдат не мечтает стать генералом? Я хочу стать балетмейстером, чтобы ставить спектакли в театре. Я уже работаю хореографом в драматическом театре. Мне знаком режиссерский подход к своим танцам, есть своя режиссерская линия. Мне хочется найти сюжет такого спектакля, который мог бы дойти до любого зрителя. Чтобы балерины смогли это выразить в танце, тогда зритель не будет обращать внимание на технику исполнения, его затянет само содержание. Когда-нибудь у меня это обязательно получится.
– Аида Анатольевна, а были ли у Вас казусные истории, связанные с балетом?
– Падения на сцене были. Через это все балерины проходят. Но вот один случай мне запомнился. У нас были гастроли в Китае. Ехали на поезде неделю. Я танцевала в балете «Корсар» Медору. В тесном тамбуре не очень разомнешься, а для балерины семь дней без репетиций – это очень много. Доехали мы до места. До начала спектакля осталось два часа. Мы одеты, загримированы, а нам говорят, что сцена не готова, декорации подвезут только через час. Время подходит, а декораций нет. В зале народ собирается. Тогда Уран Сарбагишев говорит нам: «Девчонки, спасайте». Благо костюмы мы взяли с собой. За полчаса перед началом спектакля устроили мы мини-концерт для зрителей. Танцевали разные танцы – испанские, русские, восточные. Мы все были рады, когда привезли и установили декорации, а вот на отдых у меня оставалось всего 10 минут. Через 10 минут я вышла на сложнейшее па-де-де. Ноги у меня тряслись от усталости из-за непредвиденного концерта и страха. Если все действующие лица по ходу спектакля менялись, то я была ведущей балериной и моя героиня Медора, всегда оставалась на сцене. Я понимала, что это моя первая премьера за границей и оттанцевала семь актов на одном дыхании. В зале аншлаг, это был триумф нашей балетной труппы за границей. После спектакля, я не знала, плакать мне или смеяться, потому что ни одна балерина не могла бы себе такого позволить перед премьерой. Но мне доверили эту роль, я с ней справилась, не в моем характере подводить тех, кто мне доверяет.
– Как педагогу, Вам нужно вдохновение, чтобы ставить спектакли со своими воспитанницами. Откуда Вы черпаете его?
– В своей профессии. Я из тех счастливых людей, которые занимаются любимым делом. Бывает плохое настроение, плохо себя чувствуешь, заходишь в зал, заиграет музыка, дети делают поклон, – и все становится прекрасно, и я понимаю, что ради этого стоит жить.
– Что Вы считается главным в балерине?
– Особый стержень – характер, целеустремленность и, конечно же, интеллект, ну и трудолюбие. Если развивать все данные, я сама убедилась на собственном опыте, то можно достичь многого. Бывает, что человек имеет превосходные способности, но – лентяй, и ничего не добивается. Встречаются и очень способные дети – балерины от природы, но их не так уж много. В хореографическом училище у ребенка развивается музыкальный слух, улучшается координация, осанка, гибкость, пластичность. Ребенок становится уверенней в себе – раскрепощается. Однако настоящими артистами делают их педагоги. Я бы поклонилась всем педагогам, которые работают в училище, за их колоссальный труд. Это люди, которые действительно в большинстве своем пронесли сквозь себя эту профессию и понимают, что отныне их жизнь связана с воспитанием детей. Обидно только то, что мы брошены государством. У нас самая низкая заработная плата, да и много чего другого мы лишены. Насколько мне известно, даже в парламенте поднимался вопрос: а зачем нам балет, если его у нас не было? Но у нас много чего не было – у нас не было электроники, но мир не стоит на месте, и мне непонятно, почему такое отношение к балетному искусству? Разрушить все легко, а поднимать, ой, как сложно. У нас очень хорошая хореографическая школа. Сегодня здесь учатся талантливые дети, педагоги шлифуют этот талант и училище выпускает бриллианты. К сожалению, они уезжают из страны, и в других странах и городах радуют зрителей своим творчеством. Училище тесно связано с театром и пока государство не обратит внимание на театр, мало что изменится и для нас педагогов, и для будущих балерин.
– Аида Анатольевна, у Вас есть не реализованные мечты?
– Я очень хотела бы побывать в Италии, Франции, Японии и других странах. Ознакомиться с достопримечательностями городов, побывать в музеях, театрах. Но моя мечта пока остается мечтой.
– В заключение хотелось бы спросить, чем сегодня Вы можете гордиться?
– Своими родителями, сыном. Горжусь своими достижениями – моими учениками, которые состоялись как балерины. У меня много учеников, и каждому я отдала частицу своей души, передала свой опыт. Я очень горжусь ими.
— Спасибо за интересную беседу.
Нурия ШАГАПОВА.
Фото автора и из архива Аиды Ахмадалиевой.
