Коронавирусная пандемия на некоторое время отвлекла внимание народа от одной из важных экономических проблем – тарифов на электроэнергию. Все как бы забыли, что ещё недавно нам упорно внушали, что в стране для населения установлена очень низкая стоимость электрической энергии и пора бы её увеличить.
Мы прекрасно помним, что именно повышение энерготарифов оказалось одной из карт, которую успешно в 2010 году разыграла оппозиция, устроившая на волне недовольства народа второй переворот, названный революцией. Тогда правительство Данияра Усенова решило не уподобляться хозяину, жалевшему свою собаку и отрубавшему ей хвост по частям – оно рубануло сразу серьёзно. Тариф с 70 тыйын за киловатт/час сразу подпрыгнул до 1,5 сома. Народ возопил и пошёл митинговать. Результат известен. Новая власть решение изгнанного правительства сразу отменила. Но через какое-то время тоже стала заявлять, что себестоимость производимой в стране электроэнергии слишком высока по сравнению с отпускаемой ценой. Но, чтобы граждан сильно не раздражать, накинуло всего десять процентов на стоимость света и примерно 30 процентов на тепло. Нынешние 77 тыйынов, по утверждению правительства, тариф исключительно социально-ориентированный и составляет лишь 47 процентов от фактической стоимости электроэнергии по всей энергосистеме. И тут мы можем думать, что хотим – то ли страна по-прежнему является социальным государством (что, кстати, записано в Конституции) и приходится жалеть народ, то ли государство всё-таки пытается нырять в болото рыночной экономики, но как-то половинчато.
Не так давно вновь заговорили об очередном повышении. Правительство в марте даже утвердило «Среднесрочную тарифную политику республики на электрическую и тепловую энергию на 2020-2022 годы». Хотели даже сразу и приступить к её реализации, однако, услышав ропот низов, решили с этой инициативой повременить. Действительно, нужно же чуть-чуть заглядывать вперед, где нас ждут парламентские выборы, и негоже дразнить людей перед столь важным политическим мероприятием. Тогда о массовом вирусном покрытии населения ещё и речи не было.
Так к чему же сводится вся чехарда с тарифами? Большие чиновники пока ненавязчиво пытаются убедить народ, что, если тарифы не повысить, мы угробим отечественную энергетику, которая работает себе в убыток. Нас пытаются убедить, что средняя себестоимость вырабатываемой в стране электроэнергии составляет 1,55 сома, хотя кто-то эти цифры ставит под сомнение. Естественно, сюда включаются и налоги, и потери, без которых просто никак. Из этого люди должны вынести только одно – энергетики работают себе в убыток. А в наших рыночных условиях это недопустимо и нужно что-то предпринимать.
И мне хотелось бы посочувствовать тягостному положения энергосистемы, если бы не один факт. На энергетическом рынке работают порядка трёх десятков частных компаний, которые никак нельзя заподозрить в альтруизме. Вот не могу я поверить, что они также, как и государственные предприятия, пусть и действующие в форме акционерных обществ, работают убыточно и при этом остаются на плаву. Значит, нынешние тарифы их вполне удовлетворяют и они с ними процветают. Или здесь что-то не так? А может быть, дело не в тарифах, а в неких организационных моментах работы энергосектора?
Эксперт Наргиза Касымова просит обратить внимание на тяжкое положение ОАО «Электрические станции». Она утверждает, что сегодняшние реалии энергетического рынка республики таковы, что чем больше промежуточных субъектов задействовано между генерирующей компанией и конечным потребителем, тем больше вероятность получить им убыток от производственной деятельности. Акционерное общество «Электрические станции» реализует электроэнергию четырём национальным распредкомпаниям (РЭК) –«Северэлектро», «Ошэлектро», «Востокэлектро», «Жалалабатэлектро». Причём, при стоимости своей продукции на выходе в 0,52 сом/кВт/ч, троим последним отпуск производится себе в убыток. Почему? Нужно спросить у руководства Госагентства по регулированию топливно-энергетического комплекса, которое регулирует тарифы. В результате только от этого решения госчиновников «Электрические станции» ежегодно теряют примерно миллиард сомов. Возможно, иначе никак нельзя – такова, наверное, государственная политика, в результате которой кто-то может стать банкротом. Допустим, всё связано с тем, что так продают электричество госпредприятия. Но ведь и частным распредкомпаниям, по тем же указаниям из ГАР ТЭК, электроэнергия продаётся ниже себестоимости. Возникает закономерный вопрос: кто в этом заинтересован? Государство, или здесь вырисовываются чьи-то личные интересы? Наверное, на это должны ответить в правительстве. Ведь там прекрасно знают, что сейчас частные компании, выступающие в роли оптовых покупателей-продавцов, с большим успехом конкурируют с государственными компаниями. И здесь речь идёт не о борьбе за поставку электроэнергии населению, а за то, чтобы завлечь в свои сети крупных потребителей, для которых установлен повышенный коммерческий тариф – 2,24 сома за киловатт. Есть ведь разница в том, что, продавая один и тот же товар, а электричество давно стало таковым, продавец имеет почти в три раза больше денег.
В результате только за последние два года у РЭК наблюдается спад объемов отпуска электричества крупным потребителям, а у частников наоборот идёт рост примерно на 25 процентов. Понятно, что с крупными потребителями – большими производствами: кирпичными и цементными заводами, добывающими, перерабатывающими, сотовыми компаниями – взаимодействовать привлекательнее. У них и объёмы потребления значительные, и получить с них оплату гораздо проще, чем возиться с тысячами абонентов – владельцами домов и квартир.
Ситуация весьма неоднозначная. Однако почему-то не слышно, чтобы в правительстве кто-то озаботился вопросом, почему крупные потребители уходят к частным компаниям, загоняя государственные РЭКи в зону убыточности? Хотя ответ напрашивается сам собой. Частники показывают себя более надёжными поставщиками, чем госкомпании. Почему? Утверждают, что у них и сети обновляются, и поломок на подстанциях меньше.
Что бы ни говорили, но создаётся впечатление, что ГАР ТЭК больше заинтересован в развитии частников. Не удивлюсь, если это делается небескорыстно. Не случайно же Госагентство именно для частных компаний проводит стимулирующую тарифную политику. Для тех из них, кто готов хоть частично работать с населением, снижают покупные тарифы. Частникам это выгодно. Взяв на себя небольшое количество частных потребителей, они, работая при этом с коммерческими структурами, получают хорошую прибыль. Госкомпании, в которых преобладает социальная нагрузка, терпят убытки. У них и дефицит денежных средств, и высокий уровень дебиторской задолженности. Из-за этого им нечего вкладывать в обновление энергетических объектов. В результате – изношеные сети и подстанции, качество энергоснабжения ухудшается, учащаются аварийные отключения. Получается замкнутый круг. Поэтому нет ничего удивительного, что коммерческие потребители отказываются от их обслуживания и уходят к частникам. Кстати, технические потери, о которых много лет идёт речь, в государственных распредсетях достигают 12 процентов, а у частников только пять.
Вот и думается, что, когда чиновники вновь начнут говорить нам об убыточности энергосектора и необходимости повышать тарифы, попросить их всё-таки объяснить, почему при их поддержке частные энергокомпании работают с прибылью, а государственные остаются в пролёте? Может быть, надо, как говаривал классик, что-то в консерватории, то есть в Госагентстве, подправить?
Александр НИКСДОРФ.
