— Собирайтесь, поедем в отделение, там все подробно
и расскажете. И вещи возьмите, – сказал сотрудник милиции хозяйке дома. Казалось, она плохо понимала происходящее и была где-то далеко от реальности.
А в реальности в доме был труп мужа, застывший на диване, и она – единственная подозреваемая в убийстве.
По дому сновали опера, эксперты снимали отпечатки пальцев с посуды на столе.
Не я его,
а он меня убил!
Слова оперативников действительно долетали до Инны К. откуда-то издалека. 35-летняя женщина была пьяна и надеялась, что все ей только снится или мерещится. Так повелось: драки и убийства по пьянке… Труп есть, а кто убил человека, за что и как – никто не помнит. Даже если руки и одежда в крови, говорят: «Не я».
Как потом рассказали соседи, присутствовавшие в качестве понятых, Инна вела себя неадекватно, была заторможена. Смотрела, говорят, невидящими глазами и никак не могла собраться. Потом металась из зала в кухню, в спальню, хватаясь за вещи, обильно посыпанные дактилоскопическим порошком. Затем вышла, комкая длинное цветастое платье. Кто-то из оперативников даже пошутил: «Слишком нарядное! Никак в самодеятельности выступать собралась? Это еще не скоро, после суда в колонии, разве что…»
Тогда Инна очнулась, взяла какую-то сумку и с помощью одного из милиционеров стала складывать вещи: зубную щетку, мыло, полотенце…
— Да не убивала я! Не убивала! Он меня ударил, я только защищалась. Он, вон, какой здоровый. Что мне оставалась делать? Ждать, пока убьет? Это он меня убил! – вдруг зашлась криком жена убитого.
— То убивала, то не убивала, – спокойно ответил кто-то из оперов. – Разберемся!
Соседи-понятые зашептались между собой: «А может, и правда не она?»
А эксперты уже упаковывали нож с широким длинным лезвием со следами свежей, еще не высохшей крови, найденный в мойке на кухне.
По словам соседей, женщина смотрела с ужасом на нож, а не на покойника, которого уложили на носилки и понесли в спецмашину…
Покойник нрава
был крутого
Инна убила мужа тем самым кухонным ножом, которым нарезала закуску в тот день. По показаниям ее несовершеннолетней дочери, отец вернулся домой навеселе, что было не редкостью в последнее время. Родители часто ссорились то из-за пьянок, то по поводу нехватки денег.
Вечером за ужином опять разгорелся скандал.
— Отец, – рассказала девочка, – упрекнул маму в том, что она, дескать, его не понимает.
— Хорошо, давай поговорим на твоем языке, – ответила Инна и махнула залпом стакан водки. Налила еще один. – Ну что, теперь мы на равных, делись, в чем проблема?
Мужчина соскочил с кухонного дивана и хлестко ударил жену по лицу, осыпав бранью.
— Ты еще и водку мою выпила? Тварь!
Инна не выдержала, а может, её вмиг опьянила водка и она потеряла контроль. Поэтому и схватилась за нож. А муж, словно навалился на него и обратно рухнул на диван, прохрипев: «Дура, тебя ж посадят!»
Инна сама вызвала «скорую помощь», но медики лишь констатировали смерть. Удар был один, но смертельный – в область сердца, что вызвало сомнения. Не может хрупкая женщина, тем более в эмоциональном надрыве, убить одним ударом. Но отпечатков пальцев посторонних не нашли, да и сама подсудимая утверждала, что гостей в тот вечер у них в доме не было. Убила, дескать, случайно, обороняясь и из страха за ребенка.
«Пьяницей, наверное, он не был. Но как только капля водки попадала в рот, становился агрессивным. Инна нередко жаловалась нам, что Петр руки распускает. Она была мужчиной в доме, все на ней держалось», – показали на суде соседи в пользу подсудимой.
Кстати, мать погибшего на суде так и не появилась. Вероятно, сочла, что Фемиде виднее, какое наказание будет справедливым. Гособвинение настаивало на умышленном убийстве и требовало 12 лет лишения свободы. Но суд, приняв во внимание обстоятельства произошедшего убийства, а также признание вины и чистосердечное раскаяние, не усмотрел прямого умысла на лишение жизни и назначил
6 лет лишения свободы.
Впрочем, это еще не конец истории. Сторона обвинения сочла приговор слишком мягким.
Милана СОБОЛЕВА.
