Почему ни один благоразумный инвестор не возьмется за проект Камбаратинской ГЭС? На рассмотрение парламента Кыргызстана поступило постановление кабмина страны о денонсации соглашения с российской стороной о совместном строительстве Верхненарынского каскада ГЭС и Камбаратинской ГЭС-1. О том, почему проект Верхненарынского каскада ГЭС и Камбаратинской ГЭС морально, политически и экономически устарел, и какие неразрешимые проблемы стоят на пути его реализации корреспонденту Sputnik объяснил эксперт по Среднему Востоку и Центральной Азии Александр Князев. Речь в данном случае идет, как поясняет эксперт, о двух соглашениях. Первое касается участия России, а именно компании «Русгидро», в строительстве Верхненарынского каскада из четырех малых и средних ГЭС.
Во втором соглашении — более серьезном, важном и масштабном — речь идет о строительстве Камбаратинской ГЭС-1, оператором которого назначена была «Интер РАО ЕЭС». И самым проблемным, по словам Князева, является именно этот проект.
Если относительно Верхненарынского каскада можно предположить, что «Русгидро» действительно находится в тяжелой финансовой ситуации, то с Камбаратинской ГЭС все намного сложнее, объясняет Князев.
«Камбаратинская ГЭС — это старый советский проект, который создавался в рамках единой страны. Строительство этой ГЭС предполагается на реке Нарын, которая является верхним течением Сырдарьи. В плане использования этой реки четко разделяются интересы Киргизии, которая заинтересована в производстве гидроэлектроэнергии, и стран ниже по течению: Узбекистана и в меньшей степени Казахстана, которые заинтересованы в этой реке с точки зрения гидромелиорации», — рассказывает эксперт.
В советское время, когда в 1970-е годы на реке Нарын в Киргизии была построена Токтогульская, первая большая ГЭС, как напоминает Князев, вопрос решался просто: зимой Киргизия накапливала в водохранилище воду и производила мало электроэнергии, но получала компенсацию с тепловых ТЭЦ из Узбекистана, а в летнее время, согласно потребностям сельского хозяйства стран, из водохранилища вода отпускалась по определенному графику. Примерно такой же режим, по убеждению политолога, был бы оптимальным для Камбаратинской ГЭС.
«Но сейчас к кыргызской стороне у Узбекистана и Казахстана доверия нет, и по этой ГЭС сразу возникает множество вопросов», — говорит эксперт. Несогласованные сбросы воды из уже существующего Токтогульского водохранилища кыргызской стороной в многократно приводившие к негативным последствиям в 1998, 2000, 2005 годах доверия Бишкеку не добавляют. Они влекли за собой разрушение ирригационных сооружений, затопление населенных пунктов в Узбекистане и Казахстане, дефицит поливной и вообще воды в летний период.
Но с конца 1990-х и по нарастающей в Кыргызстане единственным решением энергетической проблемы стали видеть строительство Камбаратинских ГЭС, превратив их чуть ли не в «национальную идею». Руководство Кыргызстана не скрывает и того, что весь комплекс ГЭС на реке Нарын важен и как будущий рычаг политического давления на низлежащие страны. Такая трактовка функций ГЭС вызывает в Ташкенте и Астане еще большую настороженность.
Во-первых, как поясняет Князев, есть недоверие по поводу качества строительства и эксплуатации этого проекта. Регион высокосейсмичный и в случае какой-либо катастрофы техногенного характера под угрозой затопления оказывается регион с численностью населения более 20 миллионов человек, пострадает, прежде всего, Узбекистан.
Поэтому Узбекистан, по словам политолога, изначально выступает против этого строительства вплоть до того, что президент Узбекистана несколько лет назад публично заявил, что настойчивое стремление построить Камбаратинскую ГЭС может привести к войнам в регионе.
Кому нужна электроэнергия?
Второй основной проблемой эксперт считает настойчивость кыргызской стороны в вопросе очень большой мощности ГЭС, которая должна достигнуть почти 2 гигаватт. В этом случае, по словам Князева, возникает вопрос: куда эту электроэнергию девать.
Чисто кыргызский интерес — это покрытие дефицита электроэнергии для своего населения, но это, как говорит Князев, чрезвычайно убыточное мероприятие.
«Гидроэнергетика вообще не очень прибыльная отрасль, в том случае, если отсутствует масштабное энергоемкое производство. О таком производстве в Кыргызстане речь пока не идет. Поэтому для любого инвестора сразу возникает вопрос: как он будет возвращать инвестированные средства, не говоря уже о получении прибыли», — объясняет Князев.
В случае с Камбаратинской ГЭС, по словам политолога, никто не проводил никакого маркетинга, и нет представлений о том, где и как может быть продана и использована производимая в огромном количестве электроэнергия. При этом, как напоминает Князев, существует проект CASA-1000 для Кыргызстана и Таджикистана по экспорту кыргызской и таджикской электроэнергии через Афганистан и Пакистан в Индию, который американцы лоббируют уже около 10 лет. Но он, по мнению Князева, «относится к области политической мифологии, поскольку там возникает еще больше вопросов, чем по Камбаратинской ГЭС».
В то же время кыргызские политики часто говорят о возможности экспорта электроэнергии в Китай, но у Китая, как поясняет эксперт, существует огромная амбициозная программа по строительству атомных станций, в том числе, в западных регионах, примыкающих к Кыргызстану. Так, за все время, пока обсуждается проект Камбаратинской ГЭС, в Китае было построено более двух десятков новых тепловых станций на угле, по запасам которого Китай занимает одно из первых мест в мире.
Таким образом, есть большой вопрос, нужна ли эта электроэнергия самому Китаю. Возможна продажа электроэнергии на север, в Сибирь, где существует такая потребность, но возможна она, уверен Князев, только теоретически: осуществить его на деле будет очень сложно. На ближайшую и среднесрочную перспективу в Казахстане интерес к новым энергомощностям Кыргызстана может быть проявлен только при наличии соответствующего политического решения в Астане и при участии казахстанской стороны в инвестировании Камбаратинских проектов, последующем участии в их управлении и распределении доходов.
«Больший интерес может вызывать проект транзита кыргызской электроэнергии в Россию, но эта тема также маркетингово хорошо не изучена, в любом случае такой транзит потребует новых передающих мощностей. Если учесть чрезвычайно низкий уровень доверия казахстанского руководства к процессам в Кыргызстане, то и принятие такого решения представляется маловероятным», — уверен эксперт.
Таким образом, как резюмирует Князев, у Кыргызстана нет рынка сбыта для производимой электроэнергии, а у любого инвестора остается вопрос: как мы будет возвращать инвестиции.
Камень преткновения
Важной проблемой на пути строительства Камбаратинской ГЭС остается и то, что кыргызская сторона до сих пор не может решить вопрос о выкупе земли, которая попадает под затопление водохранилищами, у населения.
«Земля является частной собственностью и этот вопрос правительство не в состоянии решить, а население, как об этом писалось в кыргызской прессе, помнит, что еще с 1975 года, с момента строительства Токтогульской ГЭС, не все получили компенсации. На этой почве — выкупе земель под затопление — может возникнуть серьезнейший социальный и политический конфликт», — предупреждает Князев.
Более того, есть еще целый ряд вопросов, связанных с отсутствием подробного технико-экономического обоснования проекта, нехватки подготовленных профессиональных кадров гидроэнергостроителей в республике и отсутствия целого ряда строительных материалов в республике. Кроме того, не решены вопросы, связанные с возможными формами управления будущей станции и с долями кыргызской и российской стороны в основном капитале.
В поиске инвестора
После выхода России из соглашений по совместному строительству Кыргызстан будет вынужден искать нового инвестора. Но кто им может стать?
Премьер-министр республики Темир Сариев, как напомнил Князев, уже озвучил, что новым инвестором строительства ГЭС мог бы стать Китай. Но Пекин, как уверяет эксперт, в подобном проекте вряд ли будет заинтересован, прежде всего, в силу того, что китайской стороне совсем не выгоден конфликт с Ташкентом.
«Китай сейчас активно начинает работать с Узбекистаном в области экономики. Узбекистан — второй после Казахстана важный партнер для Китая в регионе. Поэтому вступать в конфликт с интересами Узбекистана китайская сторона, конечно же, не станет. Камбаратинская ГЭС обречена не быть построена никогда: ни один благоразумный инвестор в любой стране мира за это браться не будет», — полагает политолог.
Наверное, как предполагает Князев, сейчас будут вестись поиски новых инвесторов, не исключено, что Бишкек обратится к арабским странам. Так, примерно два года, оставшиеся до будущих президентских выборов в Кыргызстане, пройдут в поисках новых инвесторов и обещаниях строительства, и только затем, как считает политолог, наступит понимание того, что от строительства надо отказываться.
«На самом деле, решение проблемы энергетики Кыргызстане лежит в плоскости строительства малых и средних ГЭС на реках, которые не являются трансграничными, которые не затрагивают интересы соседних стран», — уверен Князев.
Что же касается участия России в проекте, то оно, по словам политолога, было важным компонентом всего внешнеполитического курса последнего времени нынешней кыргызской администрации. Разрыв соглашений, как заметил Князев, конечно, повлечет, и первые примеры этого уже есть, эксплуатирование темы в прозападных СМИ, где Россия преподносится как ненадежный партнер. Но нужно понимать, как подытоживает Князев, что проблема не только в кризисной ситуации: проект устарел и нужна принципиально новая программа развития энергетики для Кыргызстана, в котором Россия могла бы тоже участвовать.
Россия и Кыргызстан подписали соглашение о строительстве Камбаратинской ГЭС-1 и Верхненарынского каскада ГЭС в 2012 году во время визита российского президента в Бишкек. Российская сторона должна была выделить средства на реализацию проекта, а Кыргызстан должен был предоставить Москве право пользования земельными участками и другими активами. Так что кыргызской стороной ни одно из обязательств выполнено не было.
Источник - Sputnik
