Старые советские фильмы – «Ранние журавли», «Земля Санникова», «Белый пароход», «Я – Тянь-Шань» и многие другие не оставляют равнодушными ни людей старшего поколения, ни современную молодежь. Но мало кто знает, что блистательная артистка, сыгравшая в этих картинах, и сегодня снимается в кино, играет в спектаклях на сцене Театра юного зрителя имени Бакен Кыдыкеевой.
Наш корреспондент встретился с народной артисткой Кыргызской Республики Назирой МАМБЕТОВОЙ.
– Назира Исмаиловна, Вы снялись в фильмах «Земля Санникова», «Белый пароход», «Дилетант» и других. На Ваш взгляд, что сегодня из себя представляет отечественное киноискусство?
– В советское время наш кинематограф называли кыргызским чудом, и наши фильмы гремели на весь Советский Союз. В последние годы выходят в прокат кыргызские фильмы, и пусть они не такие хорошие, но это уже говорит о развитии отечественного кино. Хотя должна признать, что сегодня наш кинематограф катастрофически нуждается в профессиональных режиссерах и операторах.
Кино – дорогостоящее удовольствие. Чтобы снять фильм, постановщикам самим приходится искать деньги и на съемки, и на оплату работы артистов, и на многое другое. Но, снимая фильм за фильмом, они набираются опыта, и есть надежда, что когда-нибудь в прокат выйдет такое кино, которое, затаив дыхание, будут смотреть зрители во всех кинотеатрах мира, и былая слава кыргызского кинематографа возродится.
– Коли мы заговорили о советских фильмах, то давайте сделаем небольшой экскурс в прошлое. Почему Вы решили стать артисткой? Кто-нибудь из родных или близких был связан с кинематографом?
– В моем роду актеров нет. Я родилась в селе Тамга на Иссык-Куле. Мои родители были простыми чабанами. Летом гастролировала концертная труппа артистов. Они ставили спектакли для животноводов, приезжали киномеханики на автомашинах и на натянутой простыне показывали кино. Правда, родители не всегда пускали меня на такие мероприятия, но когда приезжали артисты, я тайком убегала из дома на концерт. Конечно, за это меня ругали, но все повторялось снова и снова. После окончания школы папа с мамой советовали мне поступить в какой-нибудь престижный вуз – педагогический или медицинский. Я приехала во Фрунзе, поступила в медучилище, но через полгода на глаза мне попалось объявление, что проводится набор студентов в Государственный институт театрального искусства – ГИТИС. Я, не раздумывая, пошла сдавать экзамены. В большом зале театра сидели члены экзаменационной комиссии, председателем был сам ректор ГИТИСа Матвей Алексеевич Гор- бунов. Нас выстроили по росту, и я попала в первую десятку. Горбунов указал пальцем на меня и сказал: «Начнем с этой девушки». Он попросил меня спеть, потом станцевать и исполнить этюд – принести самовар и напоить его чаем. Я «принесла» тяжелый самовар, поставила его на стол и потянулась за чашкой, чтобы налить чай, а ректор говорит: «Вы поставили самовар на стол, а горящие угли упали на скатерть». Я сбегала за подносом и подсунула его под самовар. В зале, где потрясающая акустика, раздался вопль: «Да Вы меня облили кипятком!».
Это было настолько реально, что я сама поверила, что случайно ошпарила ректора кипятком. Я была в ужасе и дальнейшую свою реакцию не помню. Первый тур был завершен. Желающих учиться в ГИТИСе было много – сто человек на место! На следующий день Матвей Алексеевич зачитал списки тех, кто прошел во второй тур. Меня в этом списке не было, и я решила, что провалила экзамен. Собралась уходить, когда услышала: «А теперь я зачитаю список тех, кто будет учиться в ГИТИСе», и первым назвал мою фамилию.
– Как отреагировали родители на то, что Вы решили стать артисткой?
– Я им сказала, что поступила в институт и теперь буду учиться в Москве. Они обрадовались и ни о чем меня больше не спрашивали. Когда я приехала домой на каникулы, одна дотошная знакомая все же стала допытываться, где я учусь, и сказала первое, что пришло мне в голову: «В консерватории».
Когда на следующий год я приехала домой, по селу спокойно нельзя было пройти, все хвалили меня за то, что я такая молодец, учусь на заводе делать консервы. Ну, думаю, влипла!
– Дебют в кино – как первый поцелуй. Он не забывается. Помните, как проходили пробы?
– Еще бы! Я училась на четвертом курсе. Однажды к нам на урок мастерства пришла Ирина Поплавская – известный режиссер, снявшая фильм «Джамиля», который с успехом прошел не только у нас в республике, но по всей стране и даже за рубежом. Она подбирала актрису на роль Кадичи для своего нового фильма «Я – Тянь-Шань» по одноименной повести Чингиза Айтматова «Тополек мой в красной косынке». Художественный руководитель, который вел предмет, сказал Ирине Ивановне, что если она хочет снять хороший фильм, пусть задействует меня. В пробах участвовали Наталья Аринбасарова и другие известные актрисы, но Ирина Поплавская утвердила меня.
На пятом курсе студенты ГИТИСа почти не учатся, их приглашают сниматься в кино и участвовать в массовках. Когда на «Мосфильме» готовились снимать фильм «Земля Санникова», желающих оказалось много. На кастинг в «Мосфильм» мы пришли всей группой – 21 студент. Нам всем дали одно задание – показать этюд события. Один за другим выходили мои одногруппники, а я стою и придумать ничего не могу. Выходит режиссер Леонид Попов и спрашивает: «Где та девушка, которая снималась в фильме «Я – Тянь-Шань»? Пусть заходит». Я не вошла, а влетела в кабинет, подскочила к первому попавшему мне на глаза члену комиссии и закричала:
– Только что сообщили, у Вас в доме пожар!
Тот растерялся, встал, потом сел. Члены комиссии меня спрашивают про этюд, а я им отвечаю: «Какой этюд, если у человека дом горит?». Мне поверили и утвердили на роль Гашар в фильме режиссеров Альберта Мкртчяна и Леонида Попова «Земля Санникова». Потом была роль тетки Бекей в «Белом пароходе», жены председателя в «Ранних журавлях» Болота Шамшиева и другие.
– Назира Исмаиловна, когда же все-таки Ваши родители и земляки узнали, что Вы учитесь не консервы делать, а будете сниматься в кино?
– Это отдельная история. По распределению я попала в Ошский драматический театр. По всей республике показывали фильм «Я – Тянь-Шань». Меня пригласили на телевидение, где и было озвучено, что я – артистка кино.
Односельчане поздравляли маму, и она для всех устроила настоящий праздник. В день премьеры фильма «Я – Тянь-Шань» в моем селе мама шла в Дом культуры с высоко поднятой головой, гордая и счастливая. Потом, как она мне рассказала, сидя в темном зрительном зале все ниже и ниже опускала голову от стыда, потому что ее любимая дочь играла беспутную женщину-разлучницу.
Не досмотрев картину до конца, мама встала и вышла из зала, считая себя опозоренной. По дороге домой ей хотелось одного – чтобы земля разверзлась под ногами, и она туда провалилась.
Я пробовала ей объяснить, что Кадича тоже имеет право на счастье, и знакома она была с Ильясом еще до Асели. Но мама меня так и не поняла. Позже спектакли стали снимать на камеру и показывать по телевизору. Отец был в восторге от спектакля «Жаўыл мырза», поставленный по одноименному малому героическому эпосу «Жаўыл мырза». Я играла девушку-богатыршу Жаўыл. Сильная, ловкая, смелая, моя героиня храбро защищала свой народ от врагов. В сказании воспеты народные идеалы свободы и независимости, мечты о мирной жизни и любви к Родине. Эпос пронизан идеей объединения кыргызских племен. Родители смотрели спектакли по телевизору и постепенно привыкли к тому, что я – артистка.
– Вы снялись в более чем одиннадцати фильмах, в эпической исторической драме режиссера Садыка Шер-Нияза «Курманжан Датка», где Вы играли главную роль – алайскую царицу Курманжан Датку и много ролей в спектаклях на сцене театра. Какая роль Вам более близка по духу?
– Пять образов, пять ролей: Ирина Аркадина в чеховской «Чайке». Ставил спектакль Леонид Георгиевич Топчиев – ученик легендарного режиссера и педагога Иосифа Моисеевича Раевского. Ирина Аркадина – аристократка, вспыльчивая, капризная, влюбчивая. На самом деле за всем этим скрывается цельная натура женщины-актрисы. Она умна и талантлива, и в жизни выбрала не личное счастье, а служение своей профессии, и именно это определяет ее внутренний мир. Роль артистки в пьесе Султана Раева «Суфлер». История великой артистки, которая не прислушивалась к своему внутреннему голосу в жизни, страдала, и в конце умирает. В спектакле поднята проблема человека искусства в нашем мире и обществе. Роль Айканыш в пьесе Мурзы Гапарова «Соленый остров», и образ народной артистки СССР Бакен Кыдыкеевой в спектакле Жаныша Кулманбетова «Талант и судьба». Признаюсь, я сама выпросила эту роль у режиссера, а когда меня утвердили, испугалась. Сумею ли я раскрыть ее образ? Поначалу копировала голос, походку, а потом поняла, главное – разобраться в ее внутреннем мире. Когда я открыла для себя Бакен Кыдыкееву, я стала походить на нее. Буквально через две недели удивленный режиссер сказал мне, что в жизни не встречал актрис, которые так входили бы в образ. На премьере зрители плакали, а это значит, что я смогла полностью раскрыть и передать образ нашей великой актрисы. И, конечно же, образ пятой женщины – я сама. У меня много общего с моими героинями: и у меня есть завистники, недоброжелатели, наталкивалась я и на непонимание и осуждение. Но объединяет нас одно – мы все умеем любить и любили беззаветно, преданно, но безответно.
– Кто тот счастливчик, которого полюбили Вы?
– Любовь творит чудеса. Она поднимает ввысь и опускает в бездну. Любовь бывает разная: к детям, родным, близким, профессии. Но самая трудная любовь – это любовь к мужчине. В моей жизни было трое мужчин, которых я безумно любила. Я не хочу называть имен, хотя узкий круг моих знакомых знает их. А выносить на публичное обозрение свою личную жизнь я не хочу. Пусть это останется моей тайной.
– Если бы время повернуть вспять, чтобы Вы изменили в своей жизни?
— Я бы исправила только одно – боролась за свою любовь, добивалась ее, а не отошла в сторону, как когда-то поступила.
– Как складывалась Ваша творческая жизнь после распада Союза?
– Не все было гладко. Я девять лет сидела без работы. Театры практически не работали, предложений сниматься в кино не было. Я сама себе удивляюсь, как все выдержала, вынесла. Более двадцати лет назад я пришла в театр юного зрителя имени Бакен Кыдыкеевой, чтобы помочь молодым безработным актерам. Сама поставила два спектакля по пьесам Мурзы Гапарова. Думаю, у меня получилось, потому что в настоящее время театр возрожден.
– Назира Исмаиловна, что значит для Вас быть счастливой?
– У меня двое детей, сын и дочь, и трое внуков. Все живы, здоровы. Есть любимая работа, сцена, без которой я себя не мыслю, коллеги по цеху. Я состоялась как актриса. Снялась в телесериалах «Издейм сени» и «Апамдын махабаты». Продолжаю работать. Особого добра не нажила, но считаю себя богатейшей женщиной, потому что моё богатство – мои зрители. Это и есть счастье.
– Если бы Вам дали миллион долларов, чтобы Вы стали делать с такой кучей денег?
– Не раздумывая все деньги потратила бы на развитие театра юного зрителя имени Бакен Кыдыкеевой. У меня на будущее много планов.
– Спасибо за интересную беседу.
Нурия ШАГАПОВА. Фото автора и Назиры МАМБЕТОВОЙ.
