Чем чаще я встречаюсь с ветеранами Великой Отечественной войны, тем больше удивляюсь их рассказам о войне, стойкости и мужеству, ежедневному подвигу, который они совершали на фронте не ради наград, удивляюсь их не показному чувству патриотизма, которое привело к Великой Победе и преданной любви к Родине – Советскому Союзу.
Наша беседа с ветераном Карачевской, ордена Ленина Краснознаменной, ордена Суворова капитаном запаса 16-ой гвардейской стрелковой дивизии Идиятом Гиниятовичем Туфатулиным началась не совсем обычно.
– Те, кто не воевал, не ходил ежеминутно под смертью, не терял боевых друзей, сегодня бездарно и глупо искажают историю и меняют символ Победы – георгиевскую ленточку. Я открыто заявляю, что переписать историю нельзя, потому что сам воевал. Не лжеисторики, а только мы – ветераны войны – можем рассказать правду. Кыргызстанцы внесли огромный вклад в Победу над фашистской Германией. Они мужественно воевали на фронте и трудились в тылу. Во время Великой Отечественной войны звание Героя Советского Союза получили 76 кыргызстанцев, немало правительственных наград и у тружеников тыла. Я часто бываю в школах и рассказываю детям о войне, чтобы их чистые сердца могли отличать правду от грязной лжи.
— Зачем им это нужно? – спросил он.
Этот вопрос остался без ответа, а я, попросила фронтовика рассказать о войне.
Национальный легион «Идель-Урал»
– Это было зимой 1943 года под Витебском. Вызывает меня командир взвода и говорит: «Старший лейтенант Туфатулин, готовь делегацию из своей роты, сейчас состоится полевая встреча с командиром дивизии».
Собрал я бойцов и пошли мы на поляну, а там уже много солдат сидят. Перед нами выступил командир дивизии. Он сказал, что неделю назад немцы бросили против советских войск национальный легион «Идель-Урал», который перешел на нашу сторону. – Они не предатели, – сказал комдив, – это советские бойцы, попавшие в плен впервые дни войны. Даже в плену они думали о Родине и говорили: «Пусть только дадут в руки оружие – его в любой момент можно будет повернуть против немцев. Лучше умереть как солдат, с оружием в руках и с пользой для Родины, чем направить его на своих».
Этот день я запомнил на всю жизнь, потому что узнал о судьбе известного татарского поэта Мусы Джалиля. Как оказалось, в 1942 году в неравном бою он получил ранение в грудь и в бессознательном состоянии попал в плен. Немцы уже собирали легион из татар, башкиров, чувашей, мордвинов и других наций. Военнопленные неохотно шли в легион, и немцам нужен был человек, которого знали бы и уважали соотечественники. Они предложили Мусе Джалилю стать агитатором. Поэт вначале и слышать не хотел о службе у немцев, но потом понял, что затея гитлеровцев открывает ему возможность заниматься антифашистской пропагандой, и согласился. Путь, на который стал поэт, был труден и опасен, но он и его единомышленники создали подпольную организацию среди советских военнопленных, которых гитлеровцы объединили в национальный легион «Идель-Урал». В конце февраля 1943 года первый легион «Идель-Урал» был направлен в Витебск. В случае успеха немцы раструбили бы на весь мир, что «задавленные русским гнетом» волжские татары плечом к плечу с «немецкими братьями» сражаются за свою «независимость». Но фашисты недооценили пленных. Уже после войны я узнал, что в оставшемся легионе нашелся предатель, который выдал Мусу Джалиля, и второй легион, который готовили немцы, был расформирован, а татарский поэт казнен. Вот как война распоряжалась судьбами людей, – вздохнул ветеран.
Трагедия семьи
– Я родился 25 января в 1924 году в семье крестьянина-кулака в селе Тубян-Зяит Туймазинского района в Башкирии, – продолжил свой рассказ Идият Гиниятович. – Мой отец воевал в империалистическую войну и вернулся оттуда с лошадью и коровой. К моменту коллективизации у нас уже были две лошади и две коровы. «Я пойду в колхоз, но отдам только одну лошадь», – сказал он председателю колхоза. За эти слова у него забрали и коров, и лошадей. Так сказать, раскулачили и сослали в Магнитогорск. У меня было три брата, я – самый младший в семье. Старший брат воевал в Финскую войну, второй брат в 1939 году принимал участие в составе Красной Армии в боевых действиях в Польше. Они написали письмо народному комиссару обороны СССР Клименту Ворошилову и нам разрешили вернуться в родное село. Вернулись мы в конце 40-го года, а в 1941 году началась Великая Отечественная война. Наше село было расположено на самой границе с Шаранским районом, пока нас не было, его присоединили к нему.
Поэтому меня и моих братьев призвали в армию 2 октября 1942 года из Шаранского военкомата. Двое моих братьев погибли в самом начале войны, один брат вернулся домой через год весь израненный и прожил всего 10 лет. Умер от ран. Отца тоже призвали в трудовую армию. Он работал на военной базе. От голода, холода и тяжелой работы он умер в конце 1945-го года. Вот так раскромсала судьба нашу семью. Сегодня мне уже за 90 лет, но я живу, наверное, и за них тоже, – Идият Гиниятович надолго замолчал, а потом продолжил.
Боевой путь фронтовика
– Уже в военкомате нас с братьями разлучили. Меня направили в Бузулукское военно-пехотное училище Оренбургской области. Нашу роту готовили к уничтожению немецких танков. Через четыре месяца ускоренных курсов огнеметчиков, присвоив звание «младший лейтенант», нас направили в действующую армию. В составе 16-ой гвардейской стрелковой дивизии под командованием К. К. Рокоссовского я принял свой первый бой у села Жданово в 12-ти километрах от города Калинин. Я был командиром взвода. С ранцевыми огнеметами РОКС-2 на спине – был такой металлический резервуар, соединенный гибким шлангом с ружьем, позволявшим выпускать и поджигать горючую смесь, – мы шли впереди пехоты. Затаившись в окопах, мы дожидались приближения фашистских танков и встречали их огнеметным огнем, струя которого на близком расстоянии просто плавила технику. Если не хватало дальности огнеметов, в ход шли автоматы и гранаты. Мы не принимали участие в рукопашном бою, нашей главной задачей было уничтожение боевой техники и огневых точек противника. «Истребители танков» – так нас называли однополчане.
Конечно, в первом бою нам было страшно, мы тушевались и боялись, а потом привыкли.
У меня нет фронтовых фотографий. Фронтовые корреспонденты из полевой газеты приходили к нам. Они быстро набрасывали карандашный портрет и уходили. Кто-то из бойцов хранил газету, а я с легкостью расставался с ней, отдавая друзьям на самокрутку.
Перед боем я ничего лишнего не брал, даже сухой паек. Больше набирал гранат и патронов. Еда не спасет, а с боеприпасами есть надежда выжить. Этому я учил и своих солдат. Поскольку мы находились на передовой, у нас не было возможности отдохнуть. Бой – это смерть и кровь.
Мой взвод принимал участие в боях под Курском, освобождали города Орел, Волхов, Первомайск и другие. Воевали мы и в Брянском направлении. Наша дивизия держала оборону всего в нескольких километрах от Брянска. Бои шли тяжелые. Битва за Брянск продолжалась 50 дней. Из нашей роты в живых осталось всего 8 человек. А я даже не был ранен. С большим трудом мы отбили у фашистов город. Там я получил свою первую награду – медаль «За отвагу».
В составе Белорусского фронта мы освобождали Невель, Великие Луки и Витебск. Под Витебском я был ранен в плечо – это первое ранение. Лечился в городе Невель, там располагался полевой госпиталь. Вылечился, опять вернулся в строй, но уже не в 16-ю дивизию, а в 18-ю, которая шла параллельно с нашей.
Настоящий ад я увидел, когда форсировали реку Днепр. Переправлялись ночью на подручных плавательных средствах. Плыли в кромешной темноте. Сама река Днепр бурная и быстрая, так еще немцы, зная, что идет переправа, не прекращали бомбежки. Мы несли огромные потери. Тонули солдаты, которые не умели плавать, умирали от разрывов бомб и ран. Мой взвод тоже с потерями все же перебрался на другую сторону. Нам удалось закрепиться на берегу и начать бой за город Орша. За освобождение города я был награжден орденом Красной Звезды. Потом освобождали другие белорусские города, в том числе и Минск.
В Литве я был ранен вторично. Лежал в госпитале в Вильнюсе, выздоровел, опять вернулся в свою часть. Потом участвовал в боях за освобождение Восточной Пруссии. Штурмовали замок Инстербург и крепость Кенигсберг. Крепость Кенигсберг была особенно укреплена. Впереди 15-20-метровой ширины канал, потом бетонная стена толщиной 2-2,5 метра, а за стенами – стены зданий и снова стены. Дальнобойные снаряды не могли пробить их. Немцы были уверены в своей неуязвимости. Я был уже в звании старшего лейтенанта и командовал ротой. Ночью мы загрузили на плот 60 тонн взрывчатки и пробили брешь в стене пятого форта. Моя рота первой штурмовала крепость. За взятие крепости Кенигсберг я был награжден орденом Отечественной войны II степени. 22 октября 1944 года я был ранен в третий раз. Поскольку ранения были легкими, то я обходился лечением в полевом госпитале.
В 1944 году меня назначили командиром роты автоматчиков, которая называлась легкой ударной группой. Мы принимали участие в освобождении порта Пиллау. После боя я был награжден орденом Отечественной войны I степени. 30 апреля 1945 года я был ранен и ослеп на правый глаз. До Победы оставалось восемь дней.
Помню, раннее утро: возня, крики, все бегают, кричат: «Победа!» Раненые, все кто мог, из госпиталя повыскакивали, обнимаются, смеются, плачут… Радость такая, что словами не передать. Мы победили, потому что на фронте был интернационализм, не было ни наций, ни народностей. Победили, потому что на войне существовали боевое братство, единство и дружба. Солдаты делились последним куском хлеба. Рискуя своей жизнью, спасали товарищей, на длительных переходах у уставшего солдата, не спрашивая, брали оружие, вещьмешок и помогали идти. У всех у нас была твердая вера в победу и общая ненависть к врагу. Мы победили, потому что у нас была Родина: она как мать, а мать у всех одна. Мы победили, потому что не победить мы не могли.
После ранения я долечивался в Чувашии в городе Алатырь. Поскольку офицеров не хватало, после госпиталя вернулся в свою 18-ю дивизию, которая дислоцировалась в Инстербурге.
13 пограничная застава
– В свою часть я вернулся в звании капитана. Через какое-то время у нас, офицеров, спросили: «Кто хочет служить в погранвойсках?» Со мной служил старший лейтенант Касымалы Ачекеев из Киргизии, с которым мы дружили. Он мне говорит: «Давай поедем ко мне на родину в Среднюю Азию». Я согласился. Приехали во Фрунзе. Здесь меня назначили начальником 13-й заставы, которая находилась в ущелье Кургактор, а Касымалы Ачекеев принял Каркаринскую заставу. В 50-60-х года кыргызско-китайскую границу охраняли только мы. Сами китайцы свою границу охраняли плохо. За 10 дней могли проехать двое верховых пограничников и на этом все. А граница часто нарушалась. Утром мы ловили и помещали в отстойник от 20 до 30 семей, где специальная комиссия рассматривала их дела. Кого-то возвращала назад, а если у кого были родственники и они подтверждали родство, то им разрешалось остаться. На заставе я прослужил шесть лет, потом комиссовали по состоянию здоровья. Я уступил дорогу молодым.
На гражданке заочно окончил Новочеркасский геологоразведочный техникум в Ростовской области, работал в дорожном управлении, геологоразведочных партиях и экспедициях. Женился, подрастали дети. Кыргызстан стал моей второй Родиной.
В прошлом году 3 июля Идият Гиниятович Туфатулин при содействии белорусского посольства в Кыргызстане был приглашен в Минск, где глава государства Александру Лукашенко наградил его медалью «70-летие освобождения Белоруссии». На награждении присутствовал и президент России Владимир Путин. У ветерана много боевых наград, в том числе и юбилейных медалей. В этом году по приглашению Президиума Совета ветеранов 16-ой гвардейской дивизии ветеран Великой Отечественной войны Идият Гиниятович Туфатулин едет на празднование 70-летия Великой Победы в Москву. После главного парада на Красной площади ему предстоит встреча с боевыми товарищами, живущими в Татарстане, которая состоится в Казани. Туда ветеран едет по приглашению главы Татарстана Рустама Минниханова.
Это не первая поездка Идията Гиниятовича в Москву. Впервые он был приглашен на 35-летие Победы над фашистской Германией и с тех пор ежегодно отмечал 9 Мая День Победы в Москве.
– Мы встречаемся с однополчанами на Поклонной горе. В прошлом году нас было пятеро. Очень хочется, чтобы мы встретились тем же составом, – закончил свой рассказ Идият Гиниятович.
Нам только остается пожелать ветерану войны здоровья и низко поклониться всем, кто отстоял великую нашу Родину.
Нурия ШАГАПОВА.
Фото автора.
