Svpressa.ru
В разгар дипломатической перепалки Москвы с Западом по поводу введения экономических санкций против России, эта новость выглядит дуновением свежего ветерка в жаркой пустыне. Внезапно для многих официальные представители Турции предложили России использовать национальные валюты во взаиморасчетах во внешней торговле. Как сообщил журналистам министр экономического развития России Алексей Улюкаев после встречи министров торговли стран большой 20-ки в австралийском Сиднее, официально «обсуждались формы возможного сотрудничества, в том числе и формирование зоны свободной торговли между таможенным союзом и Турцией. Договорились создать соответствующую рабочую группу и в сентябре начать более подробное обсуждение этих возможностей и перспектив». Может ли в нынешних условиях сформироваться стратегический союз Турции с Россией? Будет ли он прочным и долговечным? На эти вопросы «СП» отвечает директор Института проблем глобализации и социальных движений Борис КАГАРЛИЦКИЙ:
— Движение на сближение с Россией совершенно логично для Турции, которая отчетливо понимает, что ее полноценная интеграция в Евросоюз на выгодных условиях совершенно невозможна. Членство в ЕС на условиях, подобных тем, что приняли Болгария и Румыния, для Анкары невыгодно и потому невозможно. В отличие от этих государств у Турции есть собственный крепкий правящий класс, который умело и последовательноотстаивает и собственные, и национальные интересы. Совершенно понятно, что с точки национальных интересов вектор интеграции с Евросоюзом для Турции стратегически уже не привлекателен. Она нуждается в новых рынках для своей растущей экономики. Так же, как и для России интересны любые предложения, способствующие расширению Таможенного союза. К тому же такой союз мог бы компенсировать ослабление наших экономических связей с Западной Европой.
С горечью надо признать, что в индустриальном отношении сегодня Турция более сильная страна, чем Россия. Но у нас большое преимущество в виде наличия свободных денег, на которые можно «поднимать» интересные экономические проекты. Так что мы могли бы вести диалог на равных во взаимном экономическом проникновении. Но Турция – член НАТО – фактически бросит вызов Вашингтону, если откажется от доллара в торговле с нами?
— Турция имеет много политических конфликтов с западными странами и отнюдь не лояльна к общей политике НАТО. Она не разделяет политику США на Ближнем Востоке, особенно в курдском вопросе. И в целом – в иракском конфликте. Она имеет территориальные претензии со стороны других членов НАТО. Например, со стороны Греции. Причем именно к Афинам сама Анкара никаких претензий не формулирует.
Фактически после распада СССР Турция не ощущает угроз со стороны Москвы. У нас нет споров, нет общих сухопутных границ. И Анкара это прекрасно понимает. У нее куда больше проблем во взаимоотношениях с Западом, нежели с Россией. Проблема, что когда-то Крым был под сильным турецким влиянием, там сегодня воспринимается как идеологическая археология. При этом очень важно, что Турция имеет самостоятельную внешнюю политику, она не хочет плестись в хвосте вашингтонских резолюций. Вот Болгария и Румыния не имеют собственной внешней политики. А Турция подкрепляет свою самостоятельность собственным большим военным потенциалом. Ее экономика далеко не отсталая, какой она была еще двадцать лет назад. Она достаточно развита, в том числе в технологическом отношении. Это означает, что у Турции и России объективно есть очень большие перспективы сотрудничества, и этот союз может быть долгосрочным.
— Турция является восьмым по размеру оборота торговым партнером России. Поэтому переход на расчеты в российских рублях во взаимной торговле сделает нашу валюту более крепкой и востребованной. Точно так же и гипотетическое вступление Турции в Таможенный союз могло бы быть успешным и взаимовыгодным. К сожалению, остается одно «но» – пока эти намерения лишь политические декларации. И будут ли они реализованы – нельзя утверждать однозначно, – считает директор Института проблем глобализации Михаил ДЕЛЯГИН
