Работа журналиста примечательна тем, что он не упускает случая поговорить с публичной личностью, если встречается с ним случайно. А если это встреча с кадровым офицером, то можно поговорить о многом, в том числе и об актуальных проблемах Вооруженных сил КР. Предлагаем эксклюзивное интервью нашей газете заместителя министра обороны Кыргызской Республики, полковника Жаныбека КАПАРОВА.
– Жаныбек Акматович, почему Вы решили стать офицером? Что привлекло Вас в этой профессии?
– Чтобы дать точное определение, мне, наверное, придется совершить небольшой экскурс в детство. Мой отец – военнослужащий, он работал в комиссариатах многих городов. По рассказам родителей, мне был всего годик, когда я сильно заболел. Отец в это время служил в Баткенском военкомате и семье предстоял очередной переезд. Чтобы не рисковать и не везти больного ребенка, им пришлось оставить меня у бабушки. Так что моим начальным воспитанием занималась она. Мне было лет 10 и я уже учился в 3 классе, когда заболела бабушка. Теперь она сама нуждалась в уходе, поэтому меня вернули родителям. Отец работал в комиссариате г. Кок-Жангак. Мне, деревенскому мальчишке, а таковым я и был, трудно было привыкнуть к городскому укладу жизни. Что тут говорить о чужих, коли языковой барьер начинался в семье. Мои младшие братья ходили в садик, говорили на русском языке, а я знал только кыргызский. На «три с минусом» я выучил русский только в 7 классе. Как-то раз в комиссариат приехал проверяющий из республиканского комиссариата, и отец пригласил его на ужин домой: решил познакомить его с нами. Представляя младшего брата, он с гордостью сказал:
– Этот будет юристом, второй – врачом, третий – военным.
Когда очередь дошла до меня, отец на минуту задумался, потом махнул рукой: «Этот будет хлопкоробом». Мне стало обидно. Именно тогда я решил, что докажу отцу, что когда-нибудь мной он тоже будет гордиться. Суворовское училище (ныне Кыргызский Национальный военный лицей имени героя Советского Союза генерал-майора Даира Асанова), только что открылось, и после окончания 7 класса я пришел в военкомат за направлением.
– Ты к отцу пришел? – спросили меня коллеги отца.
– Нет, за направлением, – ответил я, чем очень удивил их. Я написал заявление и, как положено, официально зашел в кабинет военного комиссара. Надо отдать должное отцу, он принял меня как обыкновенного посетителя и, прочитав заявление, спросил:
– И куда Вы хотите поступать, молодой человек?
– В военное училище.
– Я сомневаюсь, что Вы поступите, – не удержался от укола отец. – Но если Вы настаиваете, то будет Вам направление.
Ни в кабинете, ни дома отец больше не заговаривал на эту тему.
Я приехал во Фрунзе, сдал экзамены в Суворовское училище и сообщил отцу, чтобы поступил в училище. Отец не то что был удивлен, он был шокирован известием. Признаюсь, учеба давалась мне с трудом. С точными науками проблем не было, а вот по русскому языку была твердая «двойка». Я числился в списке неуспевающих. В конце учебного года я сам зашел к директору военного училища Даиру Асанову, и хотя мне было бы ужасно стыдно перед родителями я попросил его отчислить меня, потому что у меня проблема с русским языком. Директор, выслушав меня, сказал.
– Это не проблема. В военной службе, курсант, многое определяют дисциплина и самодисциплина. Язык – это составная часть.
Для меня это была такая моральная поддержка мудрого офицера, что не оправдать его доверия я просто не мог. Он закрепил за мной преподавателя, который стал заниматься со мной индивидуально. Через полгода я уже получал твердые «тройки», ну а потом и «четверки».
В школе я занимался авиамоделированием и мечтал стать летчиком, свое увлечение я хотел продолжить и в училище. Теперь, когда я начал делать успехи в учебе, у меня появилась новая мечта – стать космонавтом.
– Судя по нынешней Вашей должности, космонавта из Вас не получилось…
– (Смеется). После окончания Суворовского училища я подал заявление в летное училище, но не прошел медкомиссию. Никто из моих сокурсников не хотел поступать в тыловые и финансовые училища. Были другие котируемые вузы, такие как, например, пограничные, ракетные, десантные войска, где было больше романтики, но я выбрал золотую середину – пехоту. Почему пехота? Да потому что там готовили офицеров к боевым действиям в горных условиях. Шла война в Афганистане, и я, конечно же, хотел воевать. Пока учился, война закончилась. После окончания Ташкентского высшего общевойскового училища имени Владимира Ленина (ныне Ташкентское высшее общевойсковое командное училище), я вернулся сюда и по распределению попал в Ошскую бригаду, прошел почти все ступени от командира взвода до начальника штаба батальона. В составе кыргызского миротворческого батальона дважды был в самых горячих точках Таджикистана, где наш батальон стоял на страже таджикско-афганской границы.
Мой карьерный рост начался с проверки: в часть, где я служил, приехал проверяющий из Центрального аппарата Министерства обороны республики. Солдаты у меня были отлично подготовлены, и мне предложили работать штабным офицером. Я согласился. Через два года я поступил в Общевойсковую академию Вооруженных сил Российской Федерации и, окончив ее с отличием, вернулся на Родину. Конечно, мне хотелось служить в действующих войсках, но я получил приказ продолжить штабную работу. Я никогда для себя не выпрашивал должностей. Служу там, куда направляют. Примером для меня являлся герой не совсем положительный – автор плана «Барбаросса» Фридрих Паулюс, командующий 6-й немецкой армией, окруженной и капитулировавшей под Сталинградом. Человек из простой семьи, он добился такого высокого карьерного роста только потому, что беспрекословно выполнял приказы руководства. Даже если задание было невыполнимым, он отвечал: «Так точно!». Качество высочайшей исполнительности немецкого офицера оставило неизгладимый след в моей душе. Я и сейчас не вижу для себя невыполнимых задач. В Управлении штаба я начал службу с должности старшего офицера и дослужился до должности начальника главного управлении.
Здесь необходимы знания военной организации государства, и военнослужащие обязательно должны пройти специальное обучение за рубежом, в частности в Российской Федерации.
– Но, насколько мне известно, Вы прошли стажировку и в НАТО?
– Зацикливаться на одной системе нельзя. Поскольку у НАТО своя выработанная система, они больше проводят боевых действий в мире, а значит, и опыта у них больше. Стажировка в НАТО дает определенные знания. На мой взгляд, те, кто обучал нас, сами заинтересованы в компетентных образованных кыргызских военных кадрах, которые бы разбирались в вопросах международного права и многом другом. Несмотря на современные уютные столовые, казармы со стеклянными стенами, негативный пиар о Кыргызстане, приятно удивили наших союзников из-за рубежа, которые во время боевых учений побывали в военной части в Кой-Таше. Даже у них таких баз с хорошими условиями для военослущих совсем не много. Я учился в Германии, Америке, России, принимал участие в военных учениях. Только путем сравнения можно выработать свою систему ведения тактических боевых действий. Почему бы полученный опыт не внедрять у нас? Мне, как курирующему боевую подготовку, социальные вопросы и многое другое, было приятно удивление зарубежных коллег.
– На Ваш взгляд, каков моральный и физический уровень призывников?
– Недавно в Интернете я прочитал статистику, что самый большой процент суицида происходит среди школьников Баткенской области. Буквально через пару дней перед Белым домом прошел митинг солдатских матерей, которые выступали против службы сыновей в армии, по их мнению, в войсках погибли около 100 военнослужащих. Но это неправда, потому что в Вооруженных силах Кыргызстана было три факта смерти – это три солдата, которые покончили с собой. Скрыть суицид в войсковых частях невозможно, потому что тайное рано или поздно становится явным. Обо всех ЧП немедленно докладывают мне лично. В данных случаях солдаты погибли не от дедовщины, потому что в настоящее время все призывники ограждены от военнослужащих более раннего призыва. Но среди вновь прибывших есть лидеры, которые диктуют свои условия и происходят так называемые «казарменные хулиганства», еще на суицид солдата влияет объективный и субъективный факторы – семейные, личные отношения с девушкой и так далее. В армии происходят те же события, что и на «гражданке». Главное качество командира – вовремя узнать и предупредить ситуацию. Но, к сожалению, не всегда так происходит. Должен признать, что воспитание нынешней молодежи находится на крайне низком уровне, потому что большинство из вновь призванных жили с бабушками и дедушками, дальними или близкими родственниками, которым было не до них, а родители в это время были заняты зарабатыванием денег в дальнем и ближнем зарубежье. Но за год службы солдаты меняются до неузнаваемости: они мужают, взрослеют, начинают понимать, насколько важно быть солдатом и защитником Родины. Во время службы в армии они могут получить профессию водителя, механика, что пригодится им в дальнейшей жизни.
– Жаныбек Акматович, притчей в языцех стало то, что у нас в Кыргызстане звания военнослужащим присваиваются направо и налево и поэтому офицеров больше чем солдат. Так ли это?
– Когда касается статистики, то возможно. Потому что учитываются все военнослужащие – сотрудники военных комиссариатов, преподаватели военных вузов и другие. За счет этого численность офицерского состава возрастает. Но если взять действующие полевые подразделения, то там классическая численность военных кадров, начиная от командира взвода до командира части, не превышает установленного лимита. Раньше возможно и присваивали звания, но это только для стимула военнослужащего. Я ни в коем случае никого не упрекаю, но в данном случае материальная заинтересованность офицерского состава должна быть независимо от звания. Да, военнослужащие живут в достатке, обуты, одеты, но среди них нет богатых. У военных свои взгляды на жизнь, свои ценности, свое понятие чести, справедливости и патриотизма. У военнослужщих нет собственных квартир, не говоря уже об особняках. Мы относимся к касте, которая думает больше о государстве, Отчизне, Родине, чем о хлебе насущном.
– В середине этого года вышли в свет пособия, разработанные для офицерского состава по различным подразделениям. Зачем нужны дополнительные инструкции, если офицер уже получил определенные знания в военном вузе?
– Учебников по подготовке солдат в частях не хватает. Те пособия, которые были при Союзе, естественно устарели. Поэтому возникла необходимость написать новое учебное пособие, применимое для наших условий, нашей техники и, соответственно, нашему вооружению. 1500 экземпляров, конечно, недостаточны, но, тем не менее, это уже кое-что, чем совсем ничего. Каждая часть получила по пять-шесть пособий. В будущем мы планируем увеличить тираж. Это коллективный труд, над которым работали руководители всех управлений центрального аппарата и главного штаба Вооруженных сил КР. Пособия ориентированы на контрактников и офицеров, получивших образование в Германии, Турции и других странах, где техническое вооружение, надо признать, находится на более высоком уровне, поэтому чтобы им легче было объяснять солдатам, как устроены наши мины или техника, мы издали эти пособия. И еще, до 1996 года наша армия была экипирована в военную форму советского образца. В самые сложные годы – с 1996 по 2003 год – наши солдаты носили и китайскую, и американскую, и российскую, и турецкую, и даже индийскую военную формы. Сейчас настало время, когда мы должны иметь свою форму, свое «лицо» армии. Насколько удастся выполнить эту миссию, вы сможете увидеть на параде в День Вооруженных сил Кыргызской Республики 29 мая 2014 года.
– Жаныбек Акматович, у Вас есть увлечения, помимо Вашей основной работы?
– В детстве коллекционировал значки, погоны, военные эмблемы. Сейчас «коллекционирую» мысли, свои идеи, разрабатываю систему, провожу анализ расстановки Вооруженных сил Кыргызстана между российскими, американскими и войсками других стран, философские цитаты и даже понравившиеся анекдоты на военную тематику и все это записываю в свой журнал, с которым я практически не расстаюсь.
– В заключение хотелось бы спросить: Ваш отец гордится Вами?
– Так точно! Быть военнослужащим непросто, тем не менее, если судьба дала бы мне возможность начать жизнь сначала, то, несмотря на все жизненные перипетии, я стал бы военным. Я горжусь своим званием офицера Кыргызской Республики.
Нурия ШАГАПОВА.
Фото автора.
