Это правда: в нашем обществе возникли какие-то другие ценности, наши мысли затуманены. Хотя мы суетимся, переживаем, но пребываем в затруднении, не можем заполнить нехватку. И вы, и мы не понимаем, в каком обществе живем, да и не хотим понимать. Кто-то что-то говорит – мы на него ссылаемся, а сами выходим сухими из воды. Родные мои кыргызы, мысли о вас напоминают живо бьющий под напором обильной воды родник, ими делятся министр культуры, информации и туризма Султан Раев и историк Тынчтыкбек Чоротегин.
Тынчтыкбек Чоротегин:
— Само по себе смехотворно высказывание, что кыргызы исчезают. Мы в законной форме зарегистрированы как самостоятельное государство в Организации Объединенных Наций. В принципе неверно говорить о своем исчезновении, будучи самым базовым коренным народом. Так говорит только самый ленивый человек.
Султан Раев:
— Кыргызы – сами феномен. Наш кыргызский народ благополучно уцелел от острия меча, от кончика пики. Когда говорят о кыргызах, никто не вправе принижать кыргызов, не сможет и недопустимо принижать. Кыргыз не должен относиться к своему народу как соглядатай, проявлять несговорчивость. Если человек, говоря о кыргызах, любит свои духовные богатства, то он любит свое государство.
Тынчтыкбек Чоротегин:
— Некоторые люди, ссылаясь на ЮНЕСКО, говорят, что кыргызский язык умирает. Я просмотрел всю информацию ЮНЕСКО, там нет никакой информации об исчезновении кыргызского языка. Они кое с чем путают. Очень много умирающих и исчезающих языков. Один из них – на севере Китая в исторической области Манчжурия есть уезд Фу-йу в вилайете Хэйлунцзян. Осевшие в Фу-йу кыргызы некогда ушли далеко на восток от Энесая, не перешли в религию ислама. Вот о них можно сказать: «исчезает язык». Казахстан поднимает вопрос, чтобы к 2025 году снова вернуться к латинскому алфавиту. Это не является новым переходом к латинице, это вопрос возвращения к ней. У нас тоже есть такой вопрос. В те годы с 1928 до 1940 кыргызская письменность была на латинице. И если мы снова вернемся к ней, то возьмем буквы 1930-ых годов, или совершенно реформируем и возьмем другие буквы? Вот такие новые проблемы возникают.
Султан Раев:
— Богатство кыргызского языка само по себе феномен. В отношении сопоставления, образности никто не сравнится с нашим «Манасом». С каждым прочтением «Манаса» я все больше узнаю, что в плане языка это великая сокровищница. Народ, породивший этот язык, это понятие, никогда не исчезнет.
Тынчтыкбек Чоротегин:
— Много проблем в нашей культуре, мы говорим о необходимости ее укрепления. Сейчас во многих селах закрыты клубы, а мечети плодятся. Совсем нет сельских библиотек. Положение учителей неважное. Нам надо поднять статус этих учителей. Чем больше развивается экономика, тем больше перепадает отрасли культуры. Не годится только и говорить разные красивые слова о культуре. Можно было бы в каждом селе открыть местный музей, а не сидеть, глядя на правительство. Сказал бы, что надо как зеницу ока беречь наши красивые земли. На это не требуется средств. Давным-давно в Кочкорском районе был город Кочкор-Башы. Вместо того чтобы на его исторические развалины позвать много туристов и заинтересовать народ, местные чиновники пытались эту землю поделить на участки, использовать под посевные площади или пастбища. Такое невежество, безграмотность, конечно, приводят к оскудению нашей культурной жизни. Я привел только один пример.
Султан Раев:
— Алексис де Токвиль писал: «Коррупция – это, прежде всего, нравственное преступление». Думаю, очень правильное определение. У нас из многих особенностей есть такое, как «кыргызчылык». Мы отчего-то полагаем, что кыргызчылык правильно соответствует нашему менталитету. Но при подходе к кыргызчылыку первый враг кыргызов — это кыргызское богатство и кыргызчылык. Поэтому в этой вещи есть особенные стороны нашей нации. При зарождении какого-то вопроса начинает больше играть наш кыргызчылык. Если взглянуть на правду истории, то было много бедности (нищеты): политическая бедность, экономическая бедность, еще множество другой. Но самая опасная – духовная бедность. Человек, испытывающий духовный голод, теряет свои человеческие качества. Кыргызы понимают, как одну из продукций кыргызчылыка, отношения. У нас сильно развито — через отношения легко решить вопрос, достичь должности или цели.
Некоторые политики говорят: «Ой, у нас исчезает культура, надо сохранить культуру». Наоборот, культура нас сохранит. Мы сохранимся только благодаря культуре. В культуре не рождаются каждый день гениальные люди. Если они приходят, то приходят всей своей силой. Пришел Айтматов, теперь могут прийти другие. Культура словно море-океан. Успокаивается, а в какое-то время поднимается в волнении. Если у меня спросят: «С чего надо начать культуру?», я бы ответил: «Во-первых, надо прекращать плевать и щелкать семечки». Точнее, мы должны относиться к культуре на человеческом уровне. К примеру, вот сегодня мы сидим в библиотеке, не видно ни одного человека, читающего книгу. Сейчас в нашем обществе имеют место абсолютно другие ценности. Изменились понятия. Все меряется деньгами, а богатства внутреннего душевного мира остались позади. По чтению книг Кыргызстан занял самое последнее место. Каждый кыргыз в год читает лишь 17 страниц книги. Это могут быть всего-то написанные письма или что-то другое. Неправильно обвинять библиотеки. Для библиотек тоже нужна отдельная государственная политика.
Тынчтыкбек Чоротегин:
— Да, тиражи книг тоже кое-какие, если выходит книга, она продается лишь в Бишкеке. До регионов не доходит. Да и то издается тиражом в 200 или 1000 экземпляров. Втисну еще одно обстоятельство. Сейчас месяц орозо. В Баткене ребята пели жарамазан (жарамазан – обрядовые песни, распеваются в месяц рамазан) у офиса ОБСЕ, никто оттуда не вышел, они бросили камнем в их окно. Петь жарамазан – это наша народная традиция. Никто не против. Но эта культура связана также с правами человека. Родители ведь должны были дать детям человеческое учтивое воспитание: «Когда вы идете петь жарамазан, то никто не обязан выйти на улицу и дать вам подарок. Некоторые могут не дать, тогда молча уходите». С увеличением количества мечетей наша культура не улучшится. Нам надо комплексно развивать культуру. С воспитанием вежливости, учтивости нам, оказывается, надо широко знакомить не только посредством одних мечетей, но и родительским словом, через интернет.
Султан Раев:
— Родилось поколение, не знающее ничего. Это поколение ничего не может различить. Они в театры не ходят, книги не читают. Такое поколение пришло. Мы в культуре в течение 20 лет потеряли целое поколение. Полностью потеряли классическое искусство. Чтобы все вернуть на место, нужна духовная революция. Это не подразумевает стоять посреди песчаной пустыни и думать о хлебе. Все это бывает взаимосвязано. В Кыргызстане имеется 840 клубов, 7 тысяч мечетей. Да, говорим, что мы мусульмане, но куда идет общество? У нас в культуре, очевидно, до сего дня обучают на примерах положительных и отрицательных героев эпохи социализма. Вот почему необходимо изменить теорию обучения культуры. Сейчас культура в мире изменяется совершенно иначе.
Тынчтыкбек Чоротегин:
— К примеру, раньше байский сын сразу автоматически рассматривался как отрицательный герой. Если мы на Курманжан датку сейчас посмотрим со старой советской точки зрения, то должны рассматривать ее как отрицательную героиню. А ныне мы снимаем кино, показываем ее как уважаемую мать народа. Дело в том, что люди, имеющие больше свободного времени, смогли внести больший вклад в культуру. Следовательно, из тех людей, которых мы раньше называли представителями эксплуататорского класса, выходило больше ученых, просветителей, философов. В данный момент посредством информационной технологии нам надо укреплять национальную культуру. Следует через интернет публиковать много кыргызских книг (К примеру, посмотрите нашу интернет страницу «биздин.kg» — bizdin.kg). Необходимо усовершенствовать Википедию по-кыргызски (ky.wikipedia.org) и другие предлагаемые свободные, бесплатные интернет энциклопедии.
