Государственный департамент США все больше полагается на действия публичной дипломатии в целях улучшения имиджа Америки за рубежом. Мы проверили эффективность этих действий через следующий эксперимент, участники которого были отобраны в Кыргызстане и Таджикистане.
Все участники, кроме тех, кто был выборочно оставлен в контрольной группе, ознакомились с цитатой о религиозной терпимости и плюрализме в Соединенных Штатах. Данное заявление нами было представлено в нескольких авторствах: президента Буша, неназванного посла США, обычного американца или как текст без какой-либо атрибуции. Затем мы опросили респондентов, выяснив их мнение по множеству вопросов о Соединенных Штатах до и после длинных дискуссий об этой стране с другими участниками. Мы выяснили, что личность автора цитаты имеет значение, так как те, кто читал цитату, приписываемую Бушу, придерживались, как правило, не очень высокого мнения о Соединенных Штатах. После дискуссии эти взгляды частично рассеивались. На пост-дискуссионные мнения значительное влияние оказало отношение к США со стороны других участников обсуждения. В контрольной группе, где были учтены источник и место обсуждения, и где дискуссия проводилась среди людей с более положительным отношением к данной стране изначально, мнения о США улучшились. Напротив, когда в дискуссии присутствовали более разнообразные мнения, пост-дискуссионные мнения о США были сравнительно хуже. Основываясь на данном исследовании, были выявлены рекомендации по проведению практики публичной дипломатии в новом направлении.
США страдают от «имиджевой проблемы». В то же время, согласно известным отчетам Госдепартамента (к примеру, отчет Консультативной комиссии по общественной дипломатии от 2008 г.) предполагается, что эта репутация может измениться посредством публичной дипломатии, в случае если Государственный департамент наймет дипломатов с хорошими коммуникативными качествами, необходимыми для влияния на зарубежную общественность.
Но сработает ли публичная дипломатия? Можно ли посредством коммуникативных усилий, при отсутствии существенных изменений американской политики, на самом деле изменить то, как общество воспринимает США?
В данной аналитической статье мы подводим итоги эксперимента, проведенного, чтобы установить, как положительная информация об американской жизни может влиять на мнения о США жителей пост-советской Центральной Азии. В частности, мы исследуем эффекты фрейминга1 путем выборочного представления идей на тему распространенных мнений о Соединенных Штатах Америки. Участникам из Кыргызстана и Таджикистана было предложено прочитать утверждение о США в случайном порядке (исключая тех, кто был отобран в контрольную группу). Мы также выборочно изменяли аттрибуцию заявления, приписывая его: президенту США Джорджу Бушу мл., послу США и обычному американцу. После прочтения заметки респонденты заполняли небольшую анкету с вопросами о своем отношении к Соединенных Штатов. Затем они участвовали в дискуссии фокус-группы, которую вел местный исследователь. Наконец, после обсуждения фокус-группы, они заполняли вторую анкету, в которой повторялись многие вопросы из предыдущей анкеты, чтобы проверить, насколько сильны их убеждения, выявленные до обсуждения. Такая постановка эксперимента уточнила логику публичной дипломатии, давая нам аналитическую подоплеку задачи, изучить которую в противном случае нелегко.
[1] Рамочный анализ (англ. Framing analysis) — междисциплинарный метод научного исследования, который используется для анализа того, как люди понимают ситуации и события. Основной термин метода — «framing» («установление рамок»), по определению Роберта Энтмана, означает «выбирать определенные аспекты реальности и делать их более заметными в коммуникативном тексте, популяризируя таким образом определенную трактовку проблемы, интерпретацию её причин, моральную оценку и возможное её решение».
Теоретическое обоснование
Когда ставится задача, как улучшить имидж Соединенных Штатов за рубежом, возникает вопрос – что влияет на политические мнения. Даже для не интересующихся политикой людей ежедневное взаимодействие с социумом может сделать отдельные части информации более актуальными (прайминг), помочь им сопоставить информацию или воспринять ее в соответствии с определенной точкой зрения (фрейминг), или существенно пересмотреть свои представления о политике (переубеждение).
Мы фокусируемся на фрейминге (методе подачи информации с использованием таких слов и фраз, которые прозвучат убедительно для другой стороны). Оформление месседжа выборочно выделяет набор факторов по теме, представляя конкретные определения, толкования или описания политических проблем. Фрейминг имеет действие, когда адресаты фрейминга выделяют эти же факторы при выражении собственного мнения. (Nelson and Oxley 1999; Jacoby 2000). Воздействие разных фреймов приводит к тому, что люди со схожими в целом убеждениями приходят к разным выводам (Gamson 1992; Zaller and Feldman 1992). Люди, придерживающиеся противоположных мнений, могут быть особенно чувствительны к эффекту фрейминга, так как различные фреймы влияют на то, какие из этих убеждений играют наибольшую роль в формировании (или артикуляции) мнения. Сами по себе убеждения не меняются; меняется лишь порядок их значимости для лица, принимающего решение, или их релевантность к формированию мнения.
Так как фрейминг работает, воздействуя на схожие черты убеждений, он влияет на мнения лишь косвенно. В то время как переубеждение напрямую воздействует на суждения. То, что раньше казалось правильным, сейчас выглядит не таким и наоборот.
Мы предполагаем, что люди обладают как положительными, так и отрицательными представлениями о США (Chiozza 2007). От того, какие из образов преобладают, зависит отношение – благосклонное или отрицательное – к Соединенным Штатам. К примеру, рассмотрим, как индивидуум видит роль США в мире. Вначале он/она может представить, как США поступает «хорошо», выделяя помощь иностранным государствам, возглавляя спасательные миссии при массовых стихийных бедствиях и открывая огромный рынок для иностранных компаний. Затем он/она может сразу же подумать о том, что США поступают «плохо», проводя собственную культурную экспансию, когда американская массовая культура значительно преобладает над местной; производя огромное количество парниковых газов; участвуя в непопулярных войнах; заботясь исключительно о собственных узконаправленных корыстных интересах. Фрейм, который выделяет такие факты, как небольшое соотношение расходов США на душу населения и внешнюю помощь, укрепит определенное место в его/ее убежденности в эгоизме Америки.
Успех фрейма зависит от множества факторов. Главные из них это личные качества получателя фрейма (Kahneman and Tversky 1979; Graber 1988; Entman 1989; Jarvis and Petty 1996; Brewer 2001; Haider-Markel and Joslyn 2001; Druckman and Nelson 2003) и содержание самого месседжа (Smith and Petty 1996).
В данном отчете мы варьируем третий фактор: личность автора сообщения. Если фрейм исходит от лица известной, уважаемой и внушающей доверие персоны, то, скорее всего, с ним согласятся. (Dholakia and Sternthal 1977; Iyengar and Kinder 1987; Page, Shapiro, and Dempsey 1987; Bianco 1994; Lupia and McCubbins 1998; Buda and Zhang 2000; Druckman 2001; Lupia 2002). Получатели более склонны соглашаться со спикером, за которым они признают личное, политическое и идеологическое сходство. (Zaller 1992; Kuklinski and Hurley 1994; O’Keefe 2002; Nelson and Garst 2005). И наоборот, если реципиенты относятся к спикеру с предубеждением, его цитата может быть воспринята скептически (Joslyn and Haider-Markel 2002, 2006). Когда месседж не соответствует ожиданиям получателей, то, скорее всего, он будет рассмотрен весьма критически (Ziegler, Diehl, and Ruther 2002).
Эти исследования демонстрируют, что хорошо продуманные способы коммуникации публичной дипломатии могут быть эффективными при применении изученных фрейминг-эффектов. Однако подобные приемы вызывают вопрос, как долго будет действовать фрейминг-эффект. Исследование, проведенное в США по внутренним политическим взглядам, показывает, что эффект фрейма, исходящего от высокопоставленного представителя власти может быть сведен на нет, если при последующем обсуждении в группе участники этой группы придерживаются противоположных мнений (Mutz 2002; Druckman and Nelson 2003). Эти дискуссии могут стать причиной перемены мнений участников (Vinokur and Bernstein 1978), но продолжительные дебаты могут привести к усилению первичного отношения (Sieck and Yates 1997). Согласно данным другого исследования, если группа является однородной, мнения после воздействия фрейма становятся более радикальными (Isenberg 1986). Однако за пределами США и Западной Европы таких научных работ проводится мало, и нет достаточной информации о том, как меняются взгляды в другом контексте. Более того, нам не известно ни об одной опубликованной работе, которая бы взялась специально за изучение эффекта групповых обсуждений об отношениях участников к США.
Выбор Центральной Азии
Мы выбрали участников из двух стран в Центральной Азии – Таджикистана и Кыргызстана, которые имеют много схожего в экономике, истории и даже площади территории. Кроме того, в этих странах имеет место относительная свобода, позволяющая вести достаточно открытые политические дискуссии (со времен написания данной статьи ситуация со свободой слова и свободой выражения, в целом, намного ухудшилась в Таджикистане). Внутри этих стран присутствует относительная неоднородность настроений: про-западные, про-российские и исламизированные. Причем в обоих государствах, начиная с 11 сентября 2001 года, уровень взаимодействия с США отличается. США эксплуатировали в Кыргызстане большую авиабазу Манас, однако в начале 2009 года правительство под прессингом России пригрозило ее закрытием, ссылаясь на обеспокоенность общественности по поводу американского военного присутствия и суммы арендной платы (Abdrisaev 2009). В Таджикистане США не смогли открыть военную базу, однако предоставили миллионы долларов на строительство моста на реке Пядж, соединяющего эту республику с Афганистаном. Таким образом, мы надеялись найти в этих странах респондентов, чьи взгляды отражают разнообразие мнений Центральной Азии, в тоже время допуская возможные различия на уровне государств.
Пост-советское население Центральной Азии почти не имело контактов с США до 2001 года. Даже после 2001 года отношения США с Центральной Азией не были значительными по сравнению с другими регионами. Отсутствие доминирующего положения Соединенных Штатов в этих странах в политической и культурной плоскостях создает большие возможности коммуникационных каналов для сглаживания мнений о США. Во-вторых, преимущественно исламский регион особенно важен, но практически не изучен в области распознавания потенциала воздействия фрейминга (См. Zahara и Xiaoming 2009). В Центральной Азии сложилось в целом двойственное отношение к Америке (Schatz 2008). Как результат, мы можем ожидать, что информация о США не будет моментально подвергнута критике, так же как и не будет воспринята полностью позитивно, что является благодатной почвой для изучения фрейминг-эффектов. Помимо этого данный регион является критически важным для политики. Особая значимость этого региона обусловлена его энергетическими ресурсами, а также высока в разрезе американо-иранских отношений и развития стратегических взаимоотношений с Россией и Китаем.
Моделирование исследования
Мы внедрили фрейминг-эксперимент в работу фокус-групп в Кыргызстане и Таджикистане в 2007 году. Сам эксперимент был разработан таким образом, чтобы выделить эффект от меняющихся источников и фреймов на мнения. Фокус-группы воспроизводили широкие дискуссии о международных отношениях, чтобы понять, на что больше влияет обсуждение: на воздействие от источника сообщения или на фрейминг-эффект. Они также позволили нам выявить характеристики исследования, способные влиять на мнения участников.
Мы предложили обычным жителям Центральной Азии обсудить «международные отношения» без специального упоминания США (дополнительно, смотрите следующий раздел). Перед дискуссией участники получили обзорный текст о международных отношениях, включающий параграф, описывающий Соединенные Штаты, как страну религиозной толерантности, где хорошо быть набожным мусульманином3.
3 Реальные фреймы часто более сложносоставные и не такие четкие, зачастую вступающие в соревнование с другими фреймами. Для того, чтобы обработать результаты анализа, мы ограничивали себя в рамках конкретных фреймов
В частности в параграфе было написано следующее (он был предложен на русском, кыргызском и таджикском языках):
«Фанатизм неприемлем в Америке. Мы считаем недопустимым любой акт ненависти, направленный против людей мусульманского вероисповедания… Америка ценит и приветствует миролюбивых людей всех религий – христиан, евреев, мусульман, сикхов, индуистов и многих других. Любое вероисповедание здесь свободно практикуется и защищается, потому что мы – одна страна. Свобода религии является американской ценностью и на 2 миллиона американских мусульман приходится более чем 1 200 мечетей»4
Заметка базировалась на материалах правительства США, в частности, на тексте президентского послания (http://www.whitehouse.gov/news/releases/2002/04/20020430–5.html и материалах пресс-секретаря Белого дома (http://www.state.gov/s/ct/rls/fs/2002/10992.htm). Это сообщение о толерантности являлось основной темой пиар-компании Госдепартамента США «Разделяемые ценности» после 9 сентября, направленной на мусульманский мир (Fullerton and Kendrick 2006).
Мы сознательно не включили в этот фрейм тему об американской внешней политике, так как основываясь на опыте из множества предыдущих бесед, знали, что обычные жители региона не очень охотно делятся мнением о международной политике. Заявления, где подчеркиваются «хорошие» действия американской внешней политики, немедленно воспринимались как манипуляция.
Мы ожидали, что данные о «хороших» сторонах внутренней американской политики, напротив, будут восприняты как заслуживающие доверие. Так как большинство жителей Центральной Азии признают, что не знают многого о внутренней политике США, мы также ожидали, что этот месседж предоставит новую информацию для наших участников. Мы выборочно варьировали аттрибуцию данного заявления внутри каждой из собранных групп. В первой версии мы ссылались на «Джорджа Буша мл., президента США», во второй – на вновь назначенного посла Соединенных Штатов Америки (в вашей стране), в третьей на простого американца, «Джозефа Джонсона, американского гражданина, женатого на представительнице титульной нации и живущего (в вашей стране) с 1994 года». В четвертой версии предоставленный текст не сопровождался прямой ссылкой.
После чтения заявления респондентам было предложено ответить на 4 вопроса:
В общем, каково ваше мнение о США сегодня?
Вы считаете, что от США больше вреда, чем пользы?
Вы считаете, что ваша страна должна в целом поддерживать США?
В общем, вы одобряете методы и средства, которые используют США?
Эти вопросы были достаточно похожими, чтобы создать индекс мнений о США. Индекс «Альфа Кронбаха» (коэффициент, показывающий, насколько точно данный набор значений описывает данное одномерное пространство) для до-дискуссионной группы составил 0,8; пост-дискуссионная оценка составила 0,82.
После того как респонденты заполнили данный опросник, местный исследователь, обученный работе по методам организации фокус-групп, проводил дискуссию о международных отношениях и роли США. После часа или двух таких обсуждений модератор предлагал второй опросник, в котором повторялись вопросы о мнениях респондентов о США.
Таким образом, имея возможность сравнить мнения до обсуждения и после его, такое моделирование позволило нам проверить, окажется ли устойчивым краткое воздействие публичной дипломатии после обсуждения с другими «коллегами» по группе. Сравнительный анализ до- и после- дискуссионных мнений также позволил нам рассмотреть, как групповые характеристики влияют на личные мнения. Сравнение ответов в каждом из вариантов позволило нам изучить, как воздействует аттрибуция предложенной цитаты на отношения к Соединенным Штатам.
Примеры, данные и контекст исследования
Чтобы создать дискуссию, мы привлекли к работе фокус-групп представителей примерно одинаковых социальных слоев, набрав 121 человека (распределив их почти поровну по двум странам) через личные связи и контакты модераторов. В пост-советских странах, где взаимоотношения, основанные на связях, являются типичными (Леденева, 1998), исследование, где привлекаются к участию абсолютно незнакомые люди, может столкнуться с преградами в виде дополнительной скрытности при высказывании собственных суждений и более компромиссных ответов (Rivera, Kozyreva, and Sarovskii 2002). Вместо этого, мы набрали представителей различных общин, так что мнения, выраженные в рамках каждой из дискуссий, могут отражать также мнения более широких слоев населения.
Исследование проводилось в двух городах Кыргызстана: Бишкеке и Оше. В Таджикистане было охвачено три населенных пункта: Душанбе, Худжанд и Куляб (см. приложение). Каждая местность имеет различные характеристики. Бишкек и Душанбе – столицы своих государств. Это густонаселенные и современные города, с более «обрусевшим» населением, как в языковом, так и в культурном смысле. Кроме того, они имеют более тесные культурные и коммуникационные связи с Западом по сравнению с другими городами.
Ош – второй крупнейший город Кыргызстана, а Худжанд – Таджикистана. По сравнению со столицами, каждый из этих городов более связан с сельским хозяйством и обладает менее обрусевшими жителями, а также более связан с Узбекистаном, с точки зрения как географических, так и этнических показателей. Вкратце, Бишкек и Душанбе имеют несколько основных сходств, так же как Ош и Худжанд похожи между собой.
Куляб отличается от всех. Небольшой, сельский проблемный городок, где проживает около 80 тыс. жителей, он расположен в отдалении от других урбанистических центров Таджикистана. Кроме того, в кулябском регионе родился президент Эмомали Рахмона – в поселке Дангара. А местная элита имеет определенные финансовые преимущества от близких связей с президентом.
Все эти географические специфические факторы, вытекающие из контекста, мы объединили по так называемому «местному эффекту» в нашем анализе. Мы рассмотрели, влияет ли месторасположение фокус группы на мнения участников до и после дискуссии.
Итоговые результаты и анализ
Во-первых, рассмотрим каждую группу в совокупности. Верхний ряд Таблицы 1 показывает уровень согласия с утверждением того, что США – это место религиозной терпимости, сгруппированный по аттрибуции заявления.
Таблица 1. Среднее мнение в соответствии с условиями эксперимента
Чем выше цифры по пятибалльной системе, тем выше степень согласия. В среднем, респонденты сообщали о меньшей степени согласия с заявлением, когда оно было предложено с аттрибуцией на непопулярного президента Буша. Здесь уровень согласия статистически значительно отличается от тех, кто читал то же самое сообщение без прямой ссылки на кого-либо.
Средний уровень согласия был выше, когда был предложен месседж со ссылкой на посла США, однако этот уровень не был значителен. Первичное мнение о США также варьировалось с изменением условий. Перед дискуссией те, кто читал заявление со ссылкой на Буша, имели самое худшее мнение о США в среднем. Удивительно, что те, кто не читал это заявление, имели наиболее положительное в среднем мнение о США до дискуссии, однако эта разница не является статистически значимой.
После дискуссии участники склонялись к более позитивным мнениям о США, где 71% респондентов выражали взгляды о США также или более позитивно, когда их напрямую спрашивали об этом. Также обнаружился еще более широкий консенсус среди участников относительно их мнений о США. После дискуссии диапазон мнений участников, прочитавших сообщение со ссылкой на Буша, сократился и стал более позитивным. Среди респондентов, прочитавших заявление со ссылкой на американского посла или без ссылки вообще, больше людей также стали выражать более позитивное отношение к США, сокращая разницу между их мнениями и мнениями участников в других экспериментальных состояниях.
В результате, в среднем пост-дискуссионные мнения также несильно менялись, в зависимости от места, где проводилось исследование. После обсуждения подавляющее большинство респондентов выражали мнения, классифицирующиеся как средние по пятибалльной системе. В то время, как более половины участников высказали более положительные мнения о США, большинство обнаружили некоторую двойственность после обсуждения. Несколько человек были очень резки по этой теме, и только совсем немного людей исключительно расхваливали США и выступали за налаживание более тесных связей с ними. Эта двойственность напоминает нам, что Соединенные Штаты – это сложный, мультиаспектный объект с непростым образом, состоящим из множества положительных и отрицательных атрибутов. В условиях, когда люди получают информацию из множества источников, любые попытки строить публичную дипломатию посредством фрейминга должны учитывать, что даже наиболее позитивный и убедительный месседж должен выдерживать конкуренцию с другими частями информации.
Использование позитивного месседжа позволяет ожидать снижения враждебности, однако не стоит полагаться, что это сможет полностью вычеркнуть из памяти изначальное мнение или информацию (также смотрите Zahara и Xiaoming 2009). Для лучшего понимания причин вариаций и влияния фреймов на эти мнения обратимся к результатам на индивидуальном уровне.
Результаты индивидуального уровня и анализ
Анализ индивидуального уровня подтверждает, что ссылка на Буша вызывает значительный негативный эффект на мнения до обсуждения. Анализируя данные по месту расположения, мы также выяснили, что после обсуждения мнения о США особенно улучшились среди тех участников, кто присоединился к своим «коллегам» по группе, кто преимущественно имеет позитивные взгляды на США.
Приводим две регрессии анализа мнений: до и после обсуждения (Табл 2). В обе мы включили бинарный показатель для каждого экспериментального состояния и каждого места проведения эксперимента. При анализе пред-дискуссионных мнений (левый столбец) мы включили несколько демографических характеристик на индивидуальном уровне. При анализе на пост-дискуссионном уровне (правый столбец) мы включили характеристики дискуссионной группы, в которой участвовал респондент, и пред-дискуссионного мнения о США. Сначала мы обсудим результаты по категориям различных источников, а затем опишем, каков был эффект от места проведения эксперимента. И наконец, опишем, как влияют на мнения индивидуальные характеристики и состав дискуссионной группы.
Таблица 2. Влияние фрейминга, источника и дискуссии на мнения о США
Эффект источника (условия эксперимента)
Модель регрессии определяет, как ссылка на Буша влияет на мнения о США до дискуссии (левая колонка в Таблице 2). Респонденты, прочитавшие текст со ссылкой на Буша, поддержали США на 0,791 балл меньше, чем те, кто прочел текст без прямой ссылки (распределено по месту расположения, религиозности, политизированности, возрасту и образованию).
Если эффект от цитирования Буша рассеивался, то показатели в правой колонке Таблицы 2 имели бы позитивный коэффициент, показывая, что в данных условиях мнения респондентов значительно изменились в процессе дискуссии, позволяя им «догнать» других респондентов, участвующих в эксперименте при других условиях. В то же время, только коэффициент тех, кто получил «цитату» посла, значительно отличался от нуля и ни один не был значимым. Таким образом мы видим, что «эффект Буша» действует на пред-дискуссионные мнения, и обсуждение полностью не убирает этот эффект. Это совпадает с данными другой работы, авторы которой полагают, что изначально сильный фрейминг-эффект может быть ослаблен, когда впоследствии люди обсуждают свои взгляды с теми, кто придерживается противоположного мнения (Mutz 2002; Druckman and Nelson 2003).
Вариации по месторасположению
Фактор места имел значение только в ходе пост-дискуссионного мнения о Соединенных Штатах. Мы включили расположение как независимую переменную в нашей до-дискуссионной модели, потому что участники в каждом месте обладают определенным количеством схожих характеристик (обсуждено выше, включая географию).
В анализе пост-дискуссионного мнения (правый столбец), те же самые бинарные показатели охватывают нечто другое – эффект модератора при оформлении мнения (в каждом из мест проведения исследования обсуждение проводилось отдельным модератором). При прочих равных, мы выяснили, что мнения участников из Худжанда были на 0,740 баллов более положительными по отношению к США, нежели в Кулябе. Респонденты из Кыргызстана в Бишкеке и Оше также выражали значительно лучшее мнение о США, чем в Кулябе. Напротив, различия между Душанбе и Кулябом были незначительными, при условии сохранения всех остальных постоянных.
Индивидуальные и групповые характеристики
Рассматривая показатели эффектов месторасположения и эксперимента, мы выяснили, что у более образованных и возрастных респондентов до обсуждения наблюдается изначально немного лучшее отношение к США. В ходе общего анализа этой работы регрессия показывает, что позитивные взгляды о США «живут» немного дольше. При фиксированных остальных переменных респонденты с более благоприятным мнением о США до обсуждения также не меняли своего положительного отношения после него. На каждое расхождение в баллах в пред-дискуссионном положительном отношении на фазе пост-дискуссионных мнений баллы были выше на 0,572 пункта.
Результаты в правом столбце Таблицы 2 демонстрируют, что развитие обсуждения в каждой группе влияет на продолжительность фрейм-эффекта. Чтобы понять, каково влияние «одногруппников» на индивидуальные отношения, мы включили среднюю величину до-дискуссионного мнения каждой группы. Результаты ясны: респонденты в группах, где преобладали более хорошие мнения о США до обсуждений, после таковых также выражали более позитивное отношение, при сохранении остальных показателей неизменными. В то же время, в группах, где преобладало широкое разнообразие мнений, на первичной стадии респонденты имели тенденцию выражать менее позитивные мнения о США. На каждый пункт роста стандартного отклонения мнения группы в целом, индивидуальное мнение о США снижалось на 0,420 пунктов.
Дискуссии и их проработка
Эти результаты показывают, как контекст общения влияет на его степень его воздействия. Хотя эффект источника не исчезает полностью, но обсуждение с «коллегами» имеет довольно большое влияние. Выделяются три характеристики: (I) среднее отношение «коллег» по группе, (II) диапазон представлений о Соединенных Штатах внутри группы, и (III) роль модератора в группе.
Смещение мнения в целом в пользу США наблюдалось по всем фокус-группам. Мы предполагаем, что это частично является продуктом личных взглядов модераторов, местных специалистов, которые были вовлечены в исследование. В силу их готовности участвовать в проекте, они могли слегка склонять ведение дискуссии в сторону поддержки Соединенных Штатов. Хотя стенограммы и не содержат явной предвзятости модераторов, тем не менее, мы допускаем тонкие (возможно, даже невербальные) сигналы и/или ключи сыграли свою роль. К примеру, модераторы могли склонять к комментированию тех участников, которые, по их мнению, являются более про-американскими, или напротив стараться пропускать мнения тех, кто мог высказаться негативно.
В соответствии с нашими примерами, характеристики групп представляются решающими в вопросах изменения фрейм-эффектов после дискуссии. Наши группы были составлены из множества различных сообществ, учитывая, что жизненные и территориальные факторы могут иметь огромное значение на результат группового обсуждения. Краткое сравнение фокус-групп в Худжанде и Кулябе иллюстрирует данное заключение. В фокус-группе из Худжанда (29.01.2009) дискуссия постоянно обращалась к таким темам как «свобода слова» и «свобода совести» – в гораздо большей степени, нежели в других фокус-группах. Это, скорее всего, происходило по двум следующим причинам. Во-первых, многие из участников идентифицировали себя как члены Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ), умеренной и легальной партии* (в момент проведения исследования ПИВТ действовала легально, однако с августа 2015 года ее деятельность запрещена* – прим переводчика), члены которой, как правило, чувствуют, что светские власти их преследуют за религиозные убеждения. Во-вторых, по сравнению с другими регионами Таджикистана, в Худжанде пресса является более свободной, и худжанцы испытывают некоторую гордость за наличие у них прогрессивных политических традиций. К примеру, частное информационное агентство Вароруд смогло обзавестись как широкой сетью корреспондентов по всей стране, так и читателями.
Напротив, в Кулябе, участники не были членами ПИВТ и также не могли похвастаться тем, что проживают в месте, где свобода слова является предметом гордости. Куляб – это регион, откуда родом президент Рахмон, и поэтому сфера неформального политического влияния здесь контролируется государством гораздо жестче, чем в Худжанде. Особенно актуальным это было в начале 2006 года (когда проходили встречи фокус-групп), накануне президентских «выборов». В это время режим усилил давление на свободу слова по всей республике и особенно в Кулябе. Кстати, местные власти здесь пытались заблокировать наше исследование, и нам приходилось их переубеждать в том, что дискуссии были созданы в научных, а не политических целях. Таким образом, кулябские участники фокус-групп хотя и могли придерживаться критических взглядов на ограничение свободы слова, в формате таких публичных обсуждений, как в рамках наших дискуссий, вряд ли могли это озвучить.
В итоге в Кулябе эта тема приняла особенный оборот. В одном случае участник полностью отрицал этот вид свободы, заявив: «По моему мнению, люди сегодня не имеют работы. Они говорят «свобода», «свобода слова»… Они говорят, все что придет в голову. Я думаю, это происходит от такого вот бездействия и безработицы. Соответственно, если бы люди были заняты чем-то (работали), такие понятия были бы не нужны». В то время, как другой участник пытался мягко возразить, направление дискуссии продолжилось в сторону общего согласия с участником, сомневающемся в ценности свободы слова. Еще один из участников также добавил: «Да, иногда некоторые люди действительно обсуждают международные отношения, хотя я считаю, что каждый, у кого есть работа, просто не имеет времени на обсуждение таких тем».
Обсуждения в Худжанде и Кулябе протекали в различных направлениях, и эти направления соответственно выражают отношения. Выбранные направления могут быть результатом возникшей в данной местности культуры (худжандская традиция «свободы слова»), разных институциональных конфигураций (членство в ПИВТ), местных проявлений общенациональных факторов (как пример, давление на прессу, распространенное по всей стране, особенно сильно проявляется в отдельном регионе) или некоторых комбинаций этих факторов.
Заключение и выводы
Целью данного исследования является изучение фреймов и их первоисточников на формирование мнений о Соединенных Штатах в преимущественно мусульманской Центральной Азии. В ходе эксперимента по определению позитивного представления США среди участников данной работы и их обсуждения в составе фокус-групп мы зафиксировали несколько ключевых открытий/находок.
Во-первых, само по себе заявление о том, что Соединенные Штаты – это хорошая страна для жизни мусульман и вообще является страной религиозной свободы, имело мало влияния на мнения о США, высказанные впоследствии. Кроме того, многие участники наших фокус-групп не стали глубоко развивать эту тему во время обсуждений. На первый взгляд, кажется, что публичная дипломатия имеет ограниченную эффективность. Краткое и единичное отображение факта о США определенно несильно влияет на то, как иностранцы видят эту страну.
Однако, в реальном мире фреймы имеют своих «фреймеров». Вариации ссылок на заявления имели ощутимый эффект на высказанные мнения. Существующая литература подчеркивает необходимость наличия внушающего доверия источника для эффективного фрейма (Druckman 2001). Мы выяснили, что ссылка на президента Буша и американского посла, которые могли рассматриваться в качестве представителей официальных властей, вызывала меньше доверия со стороны респондентов. Отсюда наше следующее открытие, что существует разрушительный «эффект Буша». Этот эффект является наиболее заметным в совокупном анализе и одновременно достаточно силен на уровне многомерного анализа. Это происходит не просто потому, что мировое сообщество придерживается низкого мнения о Буше, как о президенте. Люди не только скептически воспринимают заявления со ссылкой на кого-то, кто не вызывает доверия. Их подозрения в таком случае приводят к оппонированию фреймингу или появлению противоположного эффекта от него.
Значение обстановки или фона передачи информации стало нашим третьим открытием. В ходе обсуждений с «коллегами» в группах фрейминг-эффект уменьшался, поскольку начинал действовать другой вид убеждения и другой фрейминг. В обстановке, приближенной к условиям обсуждений в наших фокус-группах, действия публичной дипломатии смешиваются со множеством других мнений, фреймов, элементов влияния и убеждения и, соответственно, должны конкурировать с этими альтернативными картинками.
Также имеет значение состав группы. Когда человек присоединяется к дискуссии с людьми, хорошо относящимися к США, его отношение в целом тоже улучшается. Если в группе наблюдается широкий разброс мнений, то мнение о стране ухудшается, так как чистый результат таковой беседы приводит к тому, что даже если мнение о США и улучшается, то всегда имеется предел убедительности любого позитивного месседжа, если имеется в наличии другая, менее позитивная информация.
Каковы выводы можно сделать для публичной дипломатии? Публичные или народные дипломаты определенно не обладают карт-бланшем влияния на мнения в мировой политике. Взгляды переменчивы, однако представители правительства США вынуждены действовать, исходя из существующего мнения о своей стране и степени доверия к ней. Исследование подтвердило, что в Центральной Азии плохая репутация президента Буша влияет на то, как люди воспринимают Соединенные Штаты в качестве мирового и регионального игрока. Уровень влияния фрейма со ссылкой на американского посла был более умеренным, однако это доказывает, что последствия плохой репутации Буша имеют более длительное влияние на степень доверия к Америке. В общем, возросший ворох мировых противоречий, доставшийся в наследство от администрации Буша, может ограничить возможности официальных представителей правительства США, вовлеченных в публичную дипломатию.
На микро-уровне многообразие культурных и случайных, непредвиденных факторов может либо усилить, либо свести на нет фрейминг-эффект. Урок для публичной дипломатии, который легко обозначить, но которому трудно следовать: необходимо знание контекста, и не только на уровне страны или региона, где она находится, но и на максимально возможном микро-уровне.
Источник: stanradar.com
