— Вы когда-нибудь видели, как некоторые мужики пьют пиво? Набирают в магазине обычные жестяные баночки… Много! Сливают всё в одну кастрюльку, перемешивают, посыпают всё это солью зачем-то – и смакуют. Долго! Часами. И не вздумай их в этот момент трогать, если не хочешь врага себе нажить на всю жизнь.
У некоторых большая часть свободного времени уходит на эти пивные эксперименты…
Малика – назову её так – рассказывает о странных гастрономических пристрастиях своего мужа долго и эмоцио-нально. Да и не муж он ей вовсе, даже не живут вместе, хотя вроде бы собираются съехаться.
Кто он ей? Жених? Услышав от меня это слово, Малика заливается истерическим смехом. Возлюбленный? «Ну уж нет. На возлюбленного он не тянет». Друг? «Ни в коем случае. С такими друзьями врагов не надо».
Странные, прямо скажем, «высокие» отношения.
С Хамидом Малика познакомилась в суде. Она там разводилась с предыдущим супругом, делили они однокомнатную квартиру, которая хоть и была нажита в законном браке, однако оказалась по документам принадлежащей исключительно мужу, и Малика, как выяснилось, не имела на неё ни малейшего права.
Хамид тоже разводился. И делил с женой… ребёнка.
Если быть до конца честными, сына с экс-супругой Хамид не делил. То есть как бы делил, потому что в суде решался вопрос, с кем останется жить пятилетний мальчик, а кто будет обеспечивать его алиментами. На самом деле Хамид очень сильно рассчитывал на то, что его освободят и от сына, и от алиментов. По крайней мере, сам он потом сказал Малике именно так: «Устал. Надоело. Видеть не хочу…»
Но это было потом. А тогда судья вынесла единственно возможное в таких случаях решение, обязав Хамида выплачивать ежемесячно энную сумму на содержание ребёнка и даже предложив примерный график еженедельных встреч отца и сына.
— Нафиг? – коротко поинтересовался он в коридоре у Малики. Почему-то именно с ней захотел поделиться своими представлениями о законности и справедливости.
— Не успели развестись, а он уже другим дамочкам глазки строит! – проходя мимо, громко заметила его бывшая жена.
Впрочем, Хамид с Маликой этого уже не слышали. Из здания суда вышли вместе и пошли в одну сторону – к хамидовской машине. Было что-то такое в этом гражданине, как называет его Малика, что с первых минут знакомства потянуло её к нему, как магнитом…
Увлекательную беседу про пиво мы ведём с Маликой в том же суде. Журналисты ходят по судебным процессам по долгу службы, а Малике второй раз в жизни «повезло» в качестве главной героини поучаствовать в судебной тягомотине. Разговорились… А что ещё делать в наших судах, когда начало процесса откладывается на час, а то и полтора, и народ беспомощно томится перед закрытой дверью?
— Нет, вы представьте, – заглядывает она мне в глаза, – семь-восемь банок медленно откупоривает, выливает в какую-нибудь посудину, взбалтывает. Сыплет соль. Вот я бы, к примеру, если на то пошло, сначала посолила, а уж потом перемешивала бы. А он, представьте, именно в такой последовательности. Потом наливает всё это в бокал и наслаждается жизнью. Как вообще можно пиво с солью пить?!
— Не знаю. Но если это – единственное, что Вас в нём настораживает, то всё, наверное, не так уж и плохо. Как говорится – другие вон чё, и то ничё…
— А если не единственное? – Малика заводится и придвигается ближе. – Если меня в нём многое настораживает?
— Например?
— Например… Да не знаю я, как сказать. Ну вот что-то не то. А что – сама понять не могу. Встречаемся. Подумываем съехаться. Не ругаемся. Деньги он даёт, когда прошу, подарки делает. Всё вроде бы прекрасно, но…
А между тем Хамид и Малика уже пара со стажем. С солидным стажем. С момента их первой встречи прошло около шести лет. Сыну Хамида – тому самому, которому он по суду платит алименты, – уже почти одиннадцать.
— Вы же настоящие имена писать не будете? – спрашивает Малика и не дожидается ответа. – Я Вам попробую сейчас объяснить. Звонит он мне однажды ночью. По голосу чувствую – выпил. «Что, спрашиваю, пиво пересолил? Ты на часы смотрел вообще? Мне на работу с утра!»
Он всхлипывает: «Слушай, почему у нас всё ТАК?» – «Как?» – «Ну вот так… Не как у людей. Люди встречаются, влюбляются, женятся, детей заводят»…
Прямо по больному резанул. В трезвом виде он себе такого не позволяет. Знает, как я хочу ребёнка родить.
— Вы хотите, а он? – прерываю Малику. – Он не хочет?
— В том-то и дело, что он тоже хочет! Не получается у нас почему-то. По врачам ходили, проверялись, у обоих всё в порядке. Специалисты говорят, может, психологическая какая-то проблема, может, несовместимость. Но мне лично кажется, что причину я знаю. Это всё оттуда (Малика красноречиво поднимает глаза вверх) идёт.
— В смысле?
— В смысле одного ребёнка Хамид бросил. Не видится с ним. Даже по телефону с сыном общаться не хочет. Поэтому, наверное, Бог ему других детей и не даёт. И я от этого вместе с ним страдаю.
— Так вот, – продолжает прерванный рассказ Малика. – Когда он мне среди ночи позвонил, разбередил рану, я ему всё это и высказала. Ты, говорю, попробуй сначала с сыном контакт наладить. Его мама ведь не против? Думаю, она только рада будет, что у мальчишки отец появился. Пригласи его к нам в гости, я что-нибудь вкусненькое приготовлю. Погулять сходите куда-нибудь. В его-то возрасте знаешь, как отец пацану нужен?
Разговор на этом закончился. В трубке гудки пошли. Я пыталась перезвонить – бесполезно. Сначала он звонки сбрасывал, потом вообще телефон отключил. А я не спала до утра, всё думала, чем так уж его обидела…
На следующий день после работы поехала к нему. Успокоилась немного, вспомнила, что нетрезвый он был. Спьяну чего не наговоришь? Сейчас, думаю, поговорим по-человечески. А он меня на порог не пускает. Иди, мол, откуда появилась, и все идите, оставьте меня в покое.
— Что это с ним случилось? – мне, откровенно говоря, тоже интересно стало. Любопытный всё-таки персонаж этот Хамид!
— Да я сама почти неделю терзалась догадками. Уже решила было, что отношения наши закончились. Что он, наверное, другую встретил и не знает, как от меня избавиться. А Хамид остыл и позвонил сам. Извиняться, правда, не стал. Но, по крайней мере, объяснил, в чём я перед ним провинилась.
На него, оказывается, последнее время стала наседать бывшая жена. С теми же самыми нотациями. Ты, дескать, должен и обязан хоть как-то общаться с ребёнком. Это, дескать, ненормально, что мальчик без мужского присутствия растёт. Тем более что родной папаша обитает фактически на соседней улице.
— Так ведь всё правильно она говорит! – опять вмешиваюсь в историю Малики. – Чем он, собственно, недоволен? Сын его? Его. Прав родительских пока не лишили вашего Хамида? Не лишили. Странно, что он сам, добровольно, от сына отворачивается.
— Он мне сказал так, – отвечает Малика. –
Сын у него ассоциируется с бывшей женой. А с ней воспоминания не самые приятные связаны. Поэтому он якобы и не желает с ними обоими общаться. Бывшая супруга замуж почему-то не выходит. А почему? Он, Хамид, предполагает, что она надеется на счастливое воссоединение шесть лет назад разрушенной семьи. И ещё наверняка денег хочет попросить.
«Знаю я вас, баб! – кричал Хамид. – Денег вам вечно не хватает, только и думаете, как и у кого законным путём их отобрать. Ни тыйына она не получит, так ей и передай!»
— А Вы-то, – спрашиваю Малику, – при чём? Почему Вы ей что-то должны передавать? Вы с ней разве знакомы?
— Да нет же! Вот тогда, в суде, шесть лет назад, первый и последний раз мельком виделись. А Хамид придумал, что это она попросила меня его «обработать» насчёт ребёнка… Знаете, кстати, почему они в своё время развелись? Из-за пива!
Дверь в зал судебных заседаний слегка приоткрывается, народ устремляется к ней, но изнутри её захлопывают, не дав никому из страждущих даже нос в щель просунуть. Надо ждать дальше. И Малика, вздохнув, продолжает рассказ о причине развода её драгоценного Хамида.
По её словам (вернее, по его словам, она ведь только передаёт, что слышала), получается, что экс-супругу Хамида так же, как теперь Малику, достал его способ употребления пива. И больше всего раздражала именно соль.
Крупная, не йодированная, которую этот непонятный человек аккуратно сыплет на тщательно перемешанный пенный напиток из разных банок.
— Я тоже, наверное, в конце концов не выдержу, – признаётся Малика. – Сил уже нет смотреть на этот кошмар. Наливает, перемешивает, солит… Убила бы!
Всю толпящуюся у зала суда публику наконец-то запускают внутрь. Я не успеваю поделиться с Маликой своими сомнениями насчёт истинной причины её тайной неприязни к Хамиду. И уж тем более не успеваю посоветовать ей бежать без оглядки от этого «гражданина».
